198 басен дедушки Крылова. Иван Крылов

волками иначе не делать мировой,

                  Как снявши шкуру с них долой».

      И тут же выпустил на Волка гончих стаю.

      «Волк на псарне».

      Рисунок А. Жаба. Начало ХХ в.

      «Волк на псарне». Басня опубликована в журнале «Сын Отечества» в 1812 г. Написана в самом начале октября 1812 г. Текст окончательно установлен в издании 1825 г.

      В образах Ловчего в Волка изображены М.И. Кутузов и Наполеон. Непосредственным поводом к написанию басни явились попытки Наполеона, занявшего Москву, заключить в конце сентября 1812 г. выгодный для него мир. Неудачная миссия французского генерала Лористона (отказ Кутузова вести мирные переговоры на данном этапе войны) состоялась 23 сентября (5 октября) 1812 г. Басня была закончена при получении известия о поражении французских войск под Тарутиным 6 (18) октября. После сражения под Красным Кутузов лично прочитал окружавшим его офицерам только что полученную из Петербурга рукопись басни.

      В басне выражена мысль, что не следует доверять искренности закоренелого во зле человека; в беде он притворяется кротким и уступчивым, но лишь беда пройдет, он снова примется за злое дело.

      Под влиянием этой басни появилась пословица: «Поджал хвост, что волк на псарне».

      Овчарня – хлев для овец.

      Псарня – хлев для псов (собак).

      Залились – громко залаяли.

      Ощетиня шерсть – подняв ее в гневе так, как торчит щетина на хребте у свиньи.

      Расчесться – расплатиться, быть наказанным.

      Уставим общий лад – установим мир, согласие.

      Ловчий – главный псарь, заведующий псовой охотой.

      IX

      Ручей

      Пастух у ручейка пел жалобно, в тоске,

      Свою беду и свой урон невозвратимый:

                  Ягненок у него любимый

                  Недавно утонул в реке.

      Услыша пастуха, Ручей журчит сердито:

      «Река несытая! чтó, если б дно твое

          Так было, как мое

                  Для всех и ясно, и открыто,

      И всякий видел бы на тинистом сем дне

      Все жертвы, кои ты столь алчно поглотила?

      Я, чай бы, со стыда ты землю сквозь прорыла

            И в темных пропастях себя сокрыла.

                  Мне кажется, когда бы мне

            Дала судьба обильные столь воды,

                  Я, украшеньем став природы,

                  Не сделал курице бы зла:

            Как осторожно бы вода моя текла

            И мимо хижинки, и каждого кусточка!

            Благословляли бы меня лишь берега,

            И я бы освежал долины и луга,

                  Но с них бы не унес листочка.

      Ну, словом, делая путем моим добро,

            Не приключа нигде ни бед, ни горя,

                  Вода моя до самого бы моря

            Так докатилася чиста, как серебро».

      Так говорил Ручей, так думал в самом деле.

                  И чтó ж? Не минуло недели,

      Как туча ливная над ближнею горой

          Расселась:

      Богатством вод Ручей сравнялся вдруг с рекой.

            Но,