Чудовище. Дженни Даунхэм

не его дочь.

      Да, пока не его. Но после свадьбы стану его.

      Я обняла Айрис.

      – И как только у тебя получается всех очаровать? – спросила я.

      – Я им улыбаюсь.

      – Ты не устаешь улыбаться? Челюсть же заболит!

      – Чтобы хмуриться, требуется больше мышц, – сердито бросила сестра.

      Я рассмеялась. А за мной и Айрис.

      Мы раздали два подноса закусок и почти закончили третий, когда увидели Мерьем. Айрис бросилась к ней и обняла. Мерьем протянула ко мне руки.

      – Лекси, сто лет тебя не видела.

      Из-за подноса я толком не могла ее обнять, поэтому просто подалась к ней, и Мерьем погладила меня по спине.

      – Ну как ты? – спросила она.

      – Нормально. – Я пожала плечами.

      – Она не любит чужих, – пояснила Айрис. – А еще она думает, что от улыбок заболит челюсть.

      Мерьем рассмеялась.

      – Бедняга Лекс. Трудно улыбаться незнакомцам, да еще таким расфуфыренным. Ты представь, как они сидят на унитазе: у меня всегда срабатывает.

      Айрис так расхохоталась, что на нас стали оборачиваться. Мне было приятно, что со стороны это выглядело так, словно нам веселее, чем им. Я рассказала Мерьем, что сперва хотела надеть красное платье, но Джон его забраковал.

      – Оно клевое, – сказала я. – Куда круче этого.

      Мерьем погладила меня по руке и заверила, что ни одно платье не спрячет мою юную красоту.

      Мы поболтали о том, как неожиданно, что Джон после стольких лет все-таки позвал маму замуж. Я предположила, что он сделал это в пику маме Касса, которая отказалась давать ему развод, а Айрис ответила, что, наверное, бывшая его до сих пор любит, а я сказала: нет, просто она стерва, и мы снова рассмеялись.

      – О, а вот и знакомые, – наконец бросила Мерьем. – Не возражаете, девочки, если я отойду поболтать?

      Айрис озорно улыбнулась.

      – Чур я первая. – И ускакала прочь, потряхивая крылышками. Мы с Мерьем проводили ее глазами. Без нее как-то сразу стало пусто.

      – Если хочешь, пойдем со мной, – предложила Мерьем.

      Я поняла, что она просто меня пожалела.

      – Нет, мне сперва надо раздать закуски. – Я указала на поднос.

      – Давай я позову Бена, он тебе поможет. Вон он там, у бара.

      Бен открывал бутылку пива. Мы с ним ровесники, почему это ему можно пить пиво, а мне нельзя? И одет он был кое-как – джинсы да балахон с капюшоном.

      – Иди поздоровайся. – Мерьем толкнула меня локтем.

      – Непременно, только сперва раздам канапе.

      Мерьем погладила меня по спине и ушла к приятелям. Я сделала очередной круг по саду, стараясь держаться спокойно и дружелюбно, как Айрис.

      – Кростини? Тарталетку?

      Мама с Джоном о чем-то беседовали у ограды, я подошла и протянула им поднос.

      – Не хотите волованчик?

      Мама улыбнулась мимолетно.

      – Потом, Лекс, не сейчас.

      – Что случилось?

      – Ничего, милая, все в порядке.

      Но Джон хмурился, мама держалась напряженно: что-то явно стряслось.

      – Это же вечеринка, – сказал ей Джон. – Значит,