Чудовище. Дженни Даунхэм

ее возле стола: она счищала объедки с тарелок.

      – Мне нужно идти, – ответила я. – Помогу маме убрать со стола, тогда она сможет потанцевать с Джоном.

      – У меня есть идея получше. – Джон улыбнулся, и я впервые заметила бледные усики над его верхней губой и то, как косят его глаза, когда он смотрит на меня.

      – Потанцуйте со мной. – Он протянул ко мне руки.

      – Не могу. Я не умею танцевать, правда-правда.

      – Чушь. – Он подошел ближе, обхватил меня за талию, и я невольно загордилась, хотя он был старый и пьяный. Джон просил меня быть повежливей с боссом, вот я сейчас с ним и потанцую.

      Мы покачивались под музыку. Роджер не то мурлыкал что-то себе под нос, не то тихонько булькал – казалось, будто у него в горле пузырится шампанское.

      – Нормально? – спросил он.

      – Ага.

      – Вот и отлично. – Он кивнул.

      Мне хотелось, чтобы Джон обратил внимание на то, как я танцую, но он болтал с Моникой. Бен тоже не смотрел, а мне так хотелось, чтобы он понял: я нравлюсь взрослым мужчинам, которые разбираются в жизни. Но на меня глядела только мама; еще не хватало, чтобы она заметила, что я так и не сняла бабушкино ожерелье, и устроила мне скандал! Я весело ей махнула, и вдруг Роджер увлек меня в сторону.

      Мы очутились в неосвещенной части сада. Роджер крепче обнял меня за талию. На свету он держал дистанцию, а тут прямо прилип ко мне. Я попыталась увести его обратно, но у меня ничего не получилось.

      – Люблю аппетитных девушек, – проговорил он, дыша на меня креветками. – Не то что все эти современные доски.

      Потные пальцы Роджера шарили по моей спине. Я у себя дома, в своем саду, вокруг куча гостей. Болтают, смеются. Чего мне бояться?

      – Вот уж не думал, что здесь будет такое лакомство, – продолжал Роджер.

      Где же мама? По-прежнему у стола, собирает грязную посуду на подносы. А Джон? Болтает с Моникой. Положил ей руку на талию, словно сейчас уведет вверх по лестнице.

      Роджер с силой прижал меня к себе. Ладонь его скользнула с талии вниз и сейчас лежала почти у меня на заднице.

      Я встала как вкопанная.

      – Мне правда надо идти помочь маме.

      Рука Роджера спустилась еще ниже, сердце у меня заколотилось, дыхание сбилось; мне казалось, будто я вижу себя со стороны по телевизору: «Лекс, этот мужик лапает тебя за жопу!»

      Он гладил мою задницу, дыша в лицо перегаром; кровь стучала у меня в ушах.

      «Наступи ему на ногу! – завопило чудовище внутри меня. – Врежь локтем по носу. Пни коленом по яйцам. Толкни к дереву, воткни сучок в глаз».

      Голос и силы вдруг вернулись ко мне: легкие мои наполнились воздухом, и казалось, что если я сейчас же его не выпущу, то непременно лопну.

      Я высвободила руки и с силой отпихнула Роджера.

      – Отвали!

      – Что с тобой? – Он покачнулся.

      – Ты меня лапал!

      – Что за чушь!

      – Ты схватил меня за жопу!

      – Разве можно так говорить?

      – Пошел на фиг, не хочу я с тобой танцевать.

      Сад затих. Все взгляды обратились к нам. Роджер мигом схватился за сердце: может, ему стало стыдно за то,