Дарья Рябинина о людях Сибири. Глафира Петровна Копылова

Имели много скота, коней выслеживали, когда кто собирался ехать на рынок из богатеньких – что возьмешь с

      бедного :пустой холшевый мешок да щей горшок.При встречах со знакомыми пользовались масками.В разбои коней крали даже в своей

      деревне, сбывали подальше, угоняли тайгой. Далеко в тайге,

      куда не ходят люди, они имели землянку, пировали там после

      хорошей добычи, отлеживались.

      Землянка завалена хвойными ветками, пихтой и кедрачом. В

      ней множество всякой всячины: сбруи на скакунов, там

      хранили постели, еду, пресную воду и выпивку.

      Когда же находились дома, то хмельного в рот не брали,

      боясь, выдать себя чем-нибудь.

      – Мой Тарас в рот не берет, – хвалилась жена старика. А он, умненький, у окошечка сидит, улыбается, – а Василий и вовсе

      ещё не женат, водку не пьет, хотя ему уже под тридцать, вернее – двадцать шестой.

      Однажды в их деревне снова были похищены кони, искали везде, обошли окраину леса, в каждом дворе смотрели, хоть того, может, хозяин и не желает. Но коней не нашли.

      Прошло две недели. Случилось одному человеку поехать в самый отдаленный хуторок к двоюродному брату, давно с ним не видались. И что же он увидел? Выходит этот Иван на улицу

      из двора брата утром, смотрит, стоит мужиков кучка. Иван тихонько подошел, немного не дойдя, остановился. Напротив

      его, спиной к нему стоял Тарас. Иван сразу же узнал его. Мужики торгуются с Тарасом, говорят о цене. А Иван видит – конь-то не Тараса, а Митрохин.

      У Тараса в руках на поводу один хороший конь, а другого уже совсем нет. Разве он, Тарас, знал, что мог забраться так

      далеко его земляк Иван, из одного села, живший почти рядом,

      на одной улице в Медвежьем логу. Тарас говорит свою цену, а

      двое мужиков свою. Немного заспорили из-за четвертной, не

      сошлись в цене. Вот и торгуются.

      – Но чё, земляк, четвертную не поделили? А не добавить ли

      вам – у меня найдется, – хлопнув Тараса по плечу сзади,

      сказал Иван, – и вышел вперед.

      Тарас, круто обернувшись, вздрогнул: «Мать твою за ногу!», –

      успел высказать, дернул коня, стрелой прыгнул на него и

      понесся в сторону леса.

      Мужики обозленно кинулись на Ивана, чуть не с кулаками

      «Чего лешак тебя принес? Чей ты, кого тебе туто-ка надыть?»

      Сергей поспешил помочь брату,не то поколотят кержаки

      чумные:

      – Тихо, шабаш! Братуху не трожь мого, а то со мной, робята,

      будем считаться, – быстро приближаясь, сказал Серега.

      – Он мужика от нас отогнал, тот коня продавал, а яво лешак

      приволок. Он чего-то испугался и маханул, небось за станового брата твоего принял.

      Иван усиленно стал объяснять, что мужик этот из его села,

      что он, видно, коней уволок, окаянный.

      Я коня-то хорошо знаю – его Митроха искал, а этот подумал,

      что здесь никто его не увидит, а тут – на тебе, я приплелся.

      Чего – я-то вылез? Хана теперь мне. Что я наделал? Разве я

      знал,что