Дарья Рябинина о людях Сибири. Глафира Петровна Копылова

не напали бы снова.

      Стало совсем темно.Вечер стоял какой -то скучный,смрадный,

      тоскливый. Выехали в свой двор.

      Собаки громким лаем встретили хозяев. Но узнав, затихли.

      Отец устало хлопотал около лошадей. Мать собрала все лохмотья,внесла в сени.

      И вдруг звонко стукнул, ударившись о пол, какой-то

      предмет. Мать ногой нащупала его, подняв, внесла в избу, заглянула внутрь. Испуганно вскрикнула, чуть не выронив его:

      там были большие золотые монеты – деньги, каких она еще в жизни своей не видывала.

      В это время вошел в избу отец. Мать кинулась к отцу

      и дико закричала.

      – Отец, да что это такое? Мы кого-то ограбили, матушкисвяты-ы, – подала отцу кошелек.

      Отец заглянул внутрь, застегнул и молча вышел из изб

      Петька вышмыгнул следом за отцом и затаился за дверью в темных сенках. Отец раскрыл дверь сенок и далеко швырнул

      злосчастный золотой кошелек, повернулся и пошел в избу. Петька вышел из укрытия и стал шарить ногой в темноте, быстро как-то нашел предмет и спрятал его по – своему, и не успели еще опомниться в избе, как он вошел и сел рядом с Дашкой.

      Мать стонала и наговаривала:

      – Паша знает, что делать – и не моё это дело!

      Неужели это он кинул нам за то, чтобы когда-нибудь ночью налететь и нас ограбить или все-таки утащить дочку?Ой,

      – горюшко, – она стояла, утирая глаза передником, а слезы

      все лились и лились.

      – Брось, мать, не на нас одних налетели, – отчаянно сочинял

      отец, лишь бы успокоить жену.

      Петька сидел и думал: «Мамка забудет, отец и вовсе, а куплю

      буланку, такого, как был под бородачем, и разыщу обидчиков обязательно. Рогатка у меня уже есть, притом сильнейшая, недаром все ребятишки завидуют,

      всегда просят обменять на что захочешь, но он

      ни за что не сменяет. Теперь только бы коня, а рогатка есть!». Петька

      перешел на лавку у стола в углу, протянул вдоль всей стены. Лавка

      была выскоблена добела. Мать загоняла его частенько на эту лавку

      ремнем, чтобы поел по-человечески. Сидел он сейчас на этой лавке

      и думал о своих отчаянных планах. Вся семья была в оцепенении.

      Дверь со скрипом отворилась, и в избу ввалилась бабка Агафья.

      Перекрестилась на иконы в угол у стола, над которыми свисала узорчатая лампадка красного стекла,а в ней деревянное масло.

      Зажигалась лампадка по старинным праздникам, для моления.

      В семье не любили любопытную бабку-Агапку, вездезнайку. Её так

      называли все – бабка Агапка, даже дразнили ребятишки, за что и

      всыпал отец Петьке не раз: «Не смей мне старых людей дразнить!

      Убью, холера!». Но Петьке неймется, он опять за свое. Поэтому не

      успела бабка войти, как Петька заворчал и вышел.

      Пришла старая узнать, набрали ли чего Рябинины, уж очень

      быстро возвернулись из бора домой. В избушке полным-полно наложено было ягод, грибов всякого сорта: рыжиков, белянок, сухого груздя и маслят.

      – Ох,