Когда пируют львы. И грянул гром. Уилбур Смит

ртути.

      – Ну и где золото? – не выдержал Шон.

      – Да заткнись ты! – огрызнулся Дафф, но тут же извинился за грубость: – Прости, дружок, я сегодня немножко не в форме.

      Остатки ртути испарились, и вот оно, желтое, сверкающее пятнышко расплавленного металла. Капелька размером с горошину. Дафф погасил паяльную лампу, и какое-то время оба не говорили ни слова.

      – И это все? – спросил наконец Шон.

      – Да, друг мой, это все, – устало согласился Дафф. – Что бы ты хотел из него сделать? Пломбу на зуб, например?

      Он повернулся к двери. Во всей его сгорбленной фигуре чувствовалось изнеможение.

      – Теперь твоя очередь… Дробилка должна работать, иначе мы с песнями пойдем ко дну.

      10

      Рождественский ужин прошел невесело. Праздник отмечали в гостинице Кэнди. Оба пользовались там кредитом. Даффу она подарила золотое кольцо с печаткой, а Шону – коробку сигар. Шон еще ни разу не курил, но теперь, вдыхая в легкие ядовитый дым, ощущал даже некоторое мазохистское удовольствие. Столовая гудела от мужских голосов, весело звенели ножи с вилками, в воздухе стоял густой запах еды и табачного дыма, и только в одном уголке было тихо: там, словно выброшенные на необитаемый остров, сидели Шон, Дафф и Кэнди.

      Шон поднял бокал.

      – С Рождеством! – проговорил он замогильным голосом, глядя на Даффа.

      – И тебя тоже, – отозвался Дафф, оскалившись, как мертвец.

      Они выпили. Потом Дафф встрепенулся, явно желая говорить:

      – Послушай, скажи еще раз, сколько у нас осталось? Мне так нравится, как ты это говоришь, у тебя прекрасный голос, ты бы мог играть Шекспира.

      – Три фунта шестнадцать шиллингов.

      – Вот-вот, именно, именно, три фунта и шестнадцать шиллингов… а теперь, чтобы я совсем ощутил праздничное настроение в Рождество, скажи, сколько мы должны?

      – Давай лучше еще выпьем, – попытался сменить тему Шон.

      – А что, давай, спасибо.

      – Послушайте вы, оба! Может, хоть сегодня забудем об этом? – взмолилась Кэнди. – Я думала, посидим, отпразднуем, все будет хорошо, будет такой приятный вечер… смотрите, а вот и Франсуа! Эй, Франсуа, мы здесь!

      Щегольски разодетый Франсуа пробился к их столику:

      – С Рождеством вас, ребята! Давайте я вас угощу!

      – Как это хорошо, что ты с нами, – сказала Кэнди, целуя его. – Как дела? Хорошо выглядишь.

      Франсуа сразу как-то вдруг посерьезнел:

      – Странно, что ты это говоришь, Кэнди. Если честно, меня кое-что беспокоит.

      Он опустился на свободный стул и похлопал себя по груди:

      – Сердце что-то стало пошаливать… Между прочим, я давно ждал, что это случится. И вот вдруг вчера, я как раз был в дробильне, вот так просто стою себе, ну, понимаете… И – на́ тебе! Будто клещами сжало. Я вздохнуть не мог… в общем, плохо дело. Я, естественно, помчался в палатку, посмотрел у себя в книжке. Страница восемьдесят три. Под заголовком «Заболевания сердца».

      Он грустно покачал головой:

      – Очень это меня беспокоит. Вы же знаете, я