Когда пируют львы. И грянул гром. Уилбур Смит

аплодисменты.

      – Первым бросает вызов боец весом двести десять фунтов, мистер Энтони…

      – Ну-ка, постой! – крикнул Шон. – Это кто сказал, что он первый?

      Джок Хейнс успел глубоко вдохнуть, чтобы погромче гаркнуть имя претендента. Пришлось этот воздух со свистом выпустить.

      – Все было организовано мистером дю Туа…

      – Если я дерусь с ними со всеми, значит я выбираю, с кем драться. А я хочу порту…

      Дафф мгновенно закрыл ему рот ладонью.

      – Ты что, дурак, черт возьми? Сначала кого полегче! – отчаянно зашептал он. – Совсем башка не варит? Мы не развлекаться сюда пришли, нам нужны деньги на шахту, забыл, что ли?

      Шон оторвал руку Даффа от своих губ.

      – Я хочу драться с португальцем! – крикнул он.

      – Он просто пошутил, – стал заверять толпу Дафф, а потом повернулся к Шону. – Ты что, чокнулся? Этот португашка настоящий людоед, считай, что мы уже потеряли пятьдесят фунтов.

      – Давай португальца! – повторил Шон с упорством и логикой мальчишки, который выбрал в магазине самую дорогую игрушку.

      – Дай ему португашку! – закричали джентльмены, сидящие на крыше гостиницы.

      Джок Хейнс боязливо покосился на них: он не сомневался, что эти господа в любую минуту готовы подкрепить свои слова бросками пустых бутылок.

      – Ну хорошо, – торопливо согласился он. – Первым бросает вызов боец весом… – Он бросил быстрый взгляд на Барнарда и повторил за ним: – Двести пятьдесят пять фунтов, мистер Фелезардо да Сильва Фернандес!

      Сопровождаемый бурей криков, свиста и аплодисментов, португалец спустился по ступенькам веранды и вышел на ринг. В окне гостиничной столовой Шон увидел лицо Кэнди и помахал ей рукой. Она послала ему сразу две горсти воздушных поцелуев, и в то же мгновение ответственный за время Тревор Хейнс ударил по ведру, которое служило у него вместо гонга, и Шон услышал предостерегающий крик Даффа. Он инстинктивно хотел сделать нырок, но в голове вспыхнула молния – и вот он уже сидит у самых ног первого ряда зрителей.

      – Он ударил меня… вот скотина, – вслух пожаловался Шон.

      Он помотал головой и с удивлением обнаружил, что она все еще на месте.

      – Шесть, – считал Джок Хейнс.

      Португалец стоял возле канатов:

      – Ну, иди сюда, кусочек дерьма, я еще тебя угощу.

      Шон так разозлился, что у него перехватило дыхание.

      – Семь, восемь…

      Шон подобрал ноги, готовясь вскочить.

      – Я твою мамочку имел. – Фернандес вытянул губы и смачно чмокнул. – И сестренку тоже, вот так. – И он наглядно изобразил, как именно это делал.

      Шон бросился вперед. Вкладывая в удар весь свой вес, увеличенный стремительностью движения, он нанес удар португальцу прямо в зубы, и сразу канаты отбросили его назад, к толпе.

      – Ты же не вышел на ринг, это не по правилам! – запротестовал один из зрителей, удержавший Шона от падения.

      По всей видимости, он поставил на Фернандеса.

      – А вот так по правилам? – наглядно продемонстрировал Шон.

      Тот тяжело плюхнулся на задницу и больше