Молодой Бояркин. Александр Гордеев

"я дурнушка". Сказав это, она в его глазах перестала быть дурнушкой, она

      случайно устранила единственное препятствие для его накопившихся чувств. Но куда теперь

      деваться этим чувствам?

      – Нет, ты все это серьезно? – спросил Николай. – Значит, нам не надо больше

      встречаться?

      – На прощание я хочу обидеть тебя еще раз: запомни, что ты действительно

      серенький. Ты не имеешь своего. Ты не личность.

      Женя повернулась и убежала в подъезд. Бояркин, ни о чем не думая, пришел на

      остановку и долго стоял, пропустив много своих автобусов. Наконец, сунулся в один

      переполненный и разозлился от толкотни и давки. "Ну ладно, вы еще услышите обо мне, –

      мысленно грозил он всем, кого видел в салоне и на улице. – И ты, Женечка, еще ахнешь".

      Николаю захотелось тут же, в пику Жене, стать таким серьезным и мрачным, чтобы этот

      Печорин и в подметки ему не годился. И служить он будет обязательно в десанте. Не

      слишком уверенно он знал об этом давно, еще с тех пор, как однажды вечером его

      остановили четверо парней, требуя денег. Николай не дал, и его несколько раз пнули. Не

      больно, а так, мимоходом, для смеха. Вечером Николай рассказал об этом Никите

      Артемьевичу.

      – И ты стерпел? – возмутился тот. – Да что за характер у тебя!

      Николай тогда только вздохнул – а что еще оставалось делать? Но теперь уж все –

      пойдет в десант, в эти самые мужские войска, и после него станет таким человеком, что

      всякая там шелупонь будет просто расступаться перед ним на улице. А чтобы все это

      исполнилось, надо нажать сейчас на спорт: бег, перекладина, плавание. Не личность!

      Подумаешь…

      ******************

      У Бояркина мечта. Он знает, что пойдет в армию (их из училища возили однажды в

      воинскую часть, давали стрелять из автоматов, показали казарму). Казарма была громадная,

      от нее веяло какой-то дикой необжитостью и неуютом. Как можно было нормально жить в

      этом громадном, похожем на большой спортзал, но низком помещении, заставленном

      двухярусными кроватями. И тогда Бояркин вдруг с особой отчетливостью понял, как трудно

      будет ему жить той жизнью, которая проходит в той казарме, если его ничего не будет

      связывать с внешним миром. И конечно, этой связью должна быть девушка, которая будет его

      ждать. Понятно, что все это звучало на очень высокой душевной волне и вдруг он встречает

      Косицина с его рассказами и его фотографиями. Вот откуда ему кажется, что все начинает

      крушиться вокруг него.

      ГЛАВА ВОСЬМАЯ

      В гулком военкоматовском дворе кипела толпа провожающих и призывников, которые

      сразу выделялись старой одеждой. Людское многоголосое брожение сопровождалось

      переборами гармошек и баянов, дребезжанием гитар и ревом полчища равнодушных

      магнитофонов.

      В военкомате у призывников забрали паспорта и выдали военные билеты. Началом

      службы