Казаки в Абиссинии. Петр Краснов

мулов, просят 80 талеров за побитого крошечного мула. Стачка арабов не прекращается. Они узнали, что мулы нужны нам в большом количестве, что нужны они также французским инженерам, и подняли цену. Придется посылать в соседние деревни. В городе событие: пришел пароход из Китая и забрал нашу почту. Теперь таких дней, когда можно переброситься словечком с далекой родиной, мало, очень мало.

      Вчера в 10 часов утра вся наша миссия делала визит губернатору мсье Маниго. Мы были в кителях, при оружии и орденах. Мсье Маниго принял нас во втором этаже резиденции. Это невысокий крепкий человек с черными усами и черной бородкой, с умными быстрыми глазами. Одет он в китель с серебряными жгутами и с шитьем министерства колоний на бархатных обшлагах. Разговор шел о Джибути. Это город, которому предстоит в будущем стать рынком Харара и Абиссинии. Кругом идет стройка – поспешная, спекулятивная. Лишь бы устроить себе кров, куда бы укрыться, где бы сложить накупленное сырье. Ни богатых отелей, ни чинного порядка английской колонии, ни аллей, ни садов. Пустыня, ничем не скрашенная. Белые дома на желтом песке.

      Купил двух мулов за 120 талеров – это еще хорошо. Один цельный, другой побитый. Решил называть их по дням покупки начиная с буквы А. Первого назвали Арбузом, второго, мулиху, Арией. Конвойные сильно обрадовались тому, что наконец у них появились животные. Мулов выкупали в море, вычистили и завтра отправляем в лагерь. В добрый час.

      Джибути изучено и исхожено вдоль и поперек. Охота на куликов прискучила даже самым заядлым охотникам. Остается море с его богатыми дарами. К-ий и доктор Л-ий пропадают на целые дни и к вечеру возвращаются с морскими звездами, ежами, раками, кораллами, белыми и красными, с массой всякой склизкой, обжигающей при прикосновении гадости, которая разбегается потом по нашей комнате, вызывая во мне отвращение, а в другом нашем сожителе, докторе Б-не, – хладнокровное философское созерцание звезд, распростерших свои щупальца по умывальному тазу, раков, щиплющих за ногу ночью, ежей, занявших кувшин. Не в чем умыться, неоткуда взять воды: ужасный народ эти зоологи.

      Завтраки в 11 ½ часа утра и обеды в 7 ½ часа вечера не совпали с моими занятиями в лагере и в Джибути, пришлось отказаться от первых и пользоваться днем чаем и сладостями, которыми меня любезно снабжает наш фармацевт Л-ов.

      Ананас уже вышел у офицерства из моды, теперь пьют виши и пипермент – зеленый мятный ликер, освежающий рот. Виши отзывает чернилом, подается теплым, и его вяжущий вкус не оставляет приятного впечатления.

      14 (26) ноября, пятница. День рождения государыни императрицы Марии Феодоровны. Всё утро переезжал с конвоем в Амбули, местечко у губернаторского сада, где разбит наш лагерь. В 5 часов вечера в большой палатке читали молитвы, положенные для утрени. С сегодняшнего дня опять начали играть зорю и петь молитву: мы в пустыне и никому не мешаем. Я остаюсь в Амбули, прочие офицеры миссии и начальник ее переезжают сюда на днях…

      Будучи сегодня в Амбули, встретил двух арабов с ослами, нагруженными бутылками с лимонадом, – это «шакалы» сомалийской пустыни. Один из них недурно