Казаки в Абиссинии. Петр Краснов

находится под 43°10′ восточной долготы и под 11³35′ северной широты, у начала Таджурского залива. Схваченная с двух сторон каменными молами, бухта залива доступна баржам лишь в часы прилива, поэтому судам приходится останавливаться верстах в полутора от берега в самом Таджурском заливе. Выгрузка производится при помощи больших железных понтонов, находящихся в распоряжении французской компании Messageries Maritimes, а также местных парусных лодок довольно примитивной постройки. Понтоны приняли наш крупный трюмовой багаж и отвезли его к дальнему молу, где находятся склады компании и где воздвигается порт Марабу. Мы с ручным багажом высадились на малом моле, у самого Джибути.

      На моле миссия была встречена французской стражей, сенегальцами в белых холщовых рубашках и таких же панталонах, маленьких фуражках из холста, без козырька и с желтыми околышами. Этот своеобразный конвой, вооруженный ружьями, оказался весьма небесполезным ввиду того, что прибытие парохода заставило всё черное население города выйти на пристань.

      С несмолкаемым криком на сомалийском и арабском языках эта полуобнаженная толпа обступила пассажиров с предложениями своих услуг. Они болтали по-французски и вызывались отнести наши ящики, достать нам лодки и пр. Их черные кудлатые головы не были ничем прикрыты, тело до пояса у большинства обнажено, у других же мотались длинные пестрые тряпки. Встретившие нас французские власти провели в каменный сарай с отверстиями, затянутыми циновками или прямо забитыми переплетом из драни. В сарае был поставлен стол, покрытый алым сукном, и над дверьми висела вывеска с надписью «Gouvemement du protectorat»[27]. Город, если только можно назвать этим европейским именем две песчаные улицы с площадью, всего домов в двенадцать, был убран французскими флагами, а над Hotel des Arcades, долженствовавшим открыть перед нами гостеприимные двери, висел даже русский флаг и красноречивая надпись черными буквами по белому холсту: «Vive la Russie» и «Vive la France». Этим, собственно, и выразились симпатии дружественной нам нации.

      В Hotel des Arcades для начальника миссии, офицеров и врачей были отведены комнаты во втором этаже, конвой поместился на галерее внизу, имея один пост у денежного ящика на верхней галерее и один на берегу моря, у сложенного там имущества. Жара была не особенно сильная, не более 30°R на солнце. Голубое небо млело над заливом. По заливу скользили шлюпки с большими косыми парусами, мирный прилив тихо надвигался по рыхлому илистому дну.

      Обойти Джибути можно в полчаса, изучить несколько труднее. Европейская часть города начинается от старого мола, где на небольшом возвышении стоит белое здание с широкой крышей, как и все стоящие дома, без стекол в громадных окнах, с верандой кругом. Дом этот выстроен из кирпича-сырца на известке и оштукатурен известкой же. Кругом дома – деревянные решетки, а за решеткой четыре молодые финиковые пальмы.

      Это дворец губернатора. Шагах в двухстах от дворца начинается город. Уже издали, доминируя над белыми домами с плоскими крышами и широкими арками веранд, видна черная вывеска нашего отеля. Напротив приютился Hotel de Paris, еще далее

27

«Протекторат правительства» (фр.).