Мастер Лабиринта. o'Daniel Thistle

вернусь домой, к свету, к рисункам, к урокам. В следующий раз, когда зрение отключится, меня будет тошнить от сожаления. Потому что я был так близко к возможности получить ответ – и сбежал от неё. Испугался.

      Я ударил ладонью по всему ряду кнопок с цифрой «4» чтобы вторым нажатием остановить движение лифта. Вместо того чтобы замереть, он ускорился, и я ударил ещё раз. Нашёл «СТОП», но кнопка заела, и я налёг всем телом, утапливая её в старую панель.

      Вверху хрустнуло, лифт дёрнулся и остановился.

      Риттер упоминал, что клиника доктора, который мог бы мне помочь, на четвёртом. Он мог соврать, и там, на последнем, ближайшем к Рыбе уровне, меня ждёт специальный отряд деджовов. Но даже если старик не обманывал – четвёртый огромен, как я найду?

      Правильно оставить это, признать, что я не справился, и вернуться домой.

      Стрелка-угорь указывала на DFA-4.

      Я коснулся рисунка, слушая его. Затем нажал кнопку. И кабина рванула вниз.

      Лифт остановился резко – колени подогнулись по инерции, и я сел на пол. Вцепился в нижнюю полку – кабина ещё несколько раз дёрнулась вверх-вниз.

      Когда колебания погасли, по ту сторону отсутствующей двери серел бетонный пол, а по полу нетерпеливо притопывали сапоги густого винного цвета.

      Я поднял взгляд.

      Высокая женщина, затянутая в кожу – от короткой юбки до корсета, обхватывающего крепкую грудь, смотрела на меня с брезгливым любопытством.

      Вишнёвая рубашка под корсетом – в цвет крапинок, вспыхивающих на тёмно-коричневой, почти чёрной радужке, подведённых золотом глаз. Уверенный чувственный рот, сильный подбородок. На шее – бархотка с золотой вышивкой. Чёрные прямые волосы до лопаток, широкие плечи и длинные руки, упёртые в бедра. Ей больше двадцати лет, но меньше сорока.

      Если бы я рисовал её, то в коллаже с мчащимися скаковыми лошадьми: холёная порода и страстное стремительное движение, заключённое в подходящую для бега или борьбы тело.

      Женщина притопнула сапогом на месте, и вокруг разбежалось звонкое эхо. Она спрашивала что-то, но я не расслышал в первый раз.

      – Что ты делаешь тут? Кто такой? – Низкий хрипловатый голос.

      Она схватила меня за плечо и выдернула из лифта в огромный, загромождённый высокими цистернами зал. В воздухе висел густой выворачивающий внутренности сладкий запах, который не могли скрыть химически-горькие ароматы дезинфекции.

      Я метнулся за ближайшую цистерну, и меня стошнило желудочной кислотой прежде, чем я понял, почему здесь так пахнет. Рядом с лифтом громоздилась куча зелёных полиэтиленовых пакет со знаком: маленькая буква Ч внутри буквы О, и ниже – алые логотипы Дворца развлечений.

      ЧО – человеческие отходы.

      Так корпорации называют тела своих рабочих, после того, как те уже не могут выполнять оговорённые контрактом функции. У Дворца Развлечений самый большой процент трудовых потерять. Не удивительно, учитывая «желание клиента – высший приоритет». Тела нужно куда-то девать. Я прежде не задавался вопросом – куда. Те, кто умирают «на службе» в подземном городе, здесь