Мастер Лабиринта. o'Daniel Thistle

привлеку внимание деджовов. Риттер вызвал их, они где-то рядом. Стук сердца в висках, в глазах, подгоняет. Ощущение тонн земли надо мной подгоняет. Нельзя этому повиноваться.

      Может быть, дефендоры уже идут за мной. Может быть, сейчас мне на плечо ляжет тяжелая рука. Меня будут тянуть силой, не понимая, что я слеп, а не сопротивляюсь. Толкая сквозь толпу мяса. Мимо пустоглазых усталых людей, которые целый месяц будут обсуждать, как видели аристу, задержанного охраной в самом Рыбьем городе.

      Я пришел к Риттеру за помощью, потому что он единственный доктор, из всех кого я знаю, который не работает на корпорации. Я хотел ему верить потому, что они дружили с Хасаном. Потому что у меня есть деньги… были… а люди жадны. Я поверил, что Риттер ненавидит Экосферу больше, чем боится. Наслушался стариковских рассуждений за хересом.

      Выберусь и забуду обо всем. Как о сне без смысла.

      – Эй! – Голос за спиной. Я дернулся и ускорил шаг. Это не мне. Не мне. – Эй, стой! Гленд, он слева!

      Я побежал. Споткнулся. Не упал только потому, что держался за стену. Врезался в кого-то. Оттолкнул человека. Извинился. Рванул вперед на всей скорости.

      Моя опора вдруг провалилась, и я грохнулся на пол. Вскочил. Справа чернел проем, и я отшатнулся от него, перепуганный взглянувшим на меня мраком.

      Но это мрак иной, чем мрак слепоты. Не светлее, но… тоньше. Легчайшие градации черного и темно-серого переливались на границе зрения: возвращалась способность видеть.

      Совсем темно в этом коридоре быть не может. Просто мне так кажется. Я нырнул в него. Расставил руки, проверяя, что могу коснуться обеих стен – как в своем кошмаре. И вновь помчался.

      Я заставлял себя бежать, переставлять тяжелые ноги, хватать сухим горлом густой застоявшийся воздух, пока стопа не подвернулась. Упал в липкую, наверняка полную болезнетворных бактерий лужу.

      Мне нужна лишь секунда. Секунда успокоить дыхание. Передохнуть. Я встану, через секунду…

      Я поднялся, цепляясь пальцами за стену, и побежал опять. Спотыкаясь обо всё, что попадало под ноги – а попадало много: большие мягкие хлюпающие предметы, мелкие твердые острые предметы.

      Поворот, гора гнилых ящиков, преграждающих путь. Я перебрался через них, стараясь не шуметь и не влезть в плесень руками. Рекламная музыка визгливыми напевами зудела позади – всё дальше и тише.

      Не думать ни о чем. Важно лишь добраться до следующего поворота, не упасть в вот эту масляную лужу, и не слышно ли шагов позади.

      Я выбирал каждый раз правые повороты, это хорошая стратегия, если коридоры не замкнуты в петли.

      Только когда зрение восстановилось, и я убедился: меня никто не преследует, я перешел на шаг. Ноги заплетались. Может быть, за мной и не гнались?

      Меня трясло от холода и от напряжения, во рту стоял гнилой привкус, а сердце колотилось в горле, мешая дышать. Мерзкое чувство в животе – как стальной кислый ком. И в спине. Будто за мной следят. Будто мне вслед тянется щупальце осьминога… Нет, я об этом не буду думать.

      Не буду думать о Рыбе, ждущей меня, ищущей меня. Она меня проглотит, стоит ей узнать где я и кто я такой.

      Лучше