Мастер Лабиринта. o'Daniel Thistle

на одну ногу, а вторую поставив на закруглённый, словно маленькое копытце, носок алой туфли. Скучающая ленивая поза. Она стояла и разглядывала меня. А я разглядывал её.

      Красива, словно дорогой автомобиль. Девидофф похожа на породистую лошадь. Но лошадью рождаются – а автомобилем становятся. Собирают из запчастей. Наносят слои краски. Меняют обивку салона и шины на зиму.

      Мария Дейке была искусно красива. Знала это, и пользовалась этим.

      – Ты слышал, что я говорила о конкурсе? Ты тоже можешь участвовать.

      Этот автомобиль побывал в аварии. Едва различимая тёмная полоса, как тень, которой не должно быть, изгибаясь, вела вниз от правого глаза, через угол рта и к подбородку.

      Знакомое выражение темно-карих глаз: цель. Как у девушек Андрея, может, поэтому она мне кажется знакомой? У них всех есть цель, и есть страх – пропустить единственную в жизни возможность. Только Дейке не стремиться запрыгнуть на шею к моему брату.

      – Что вам нужно от меня? – Спросил я устало.

      – Ты же хочешь уехать из города? – Вкрадчиво. – Увидеть другие места, и…

      – Я принадлежу корпорации. – Оборвал я.

      Мария нахмурилась в замешательстве:

      – Какой?

      – Экосфере. Контракт по рождению. Так что я не бедный городской мальчик, и не внезапно талантливый монах. Я не знаю, что вам надо… Но это не ко мне.

      – Мастер мог бы выкупить твой контракт. – Произнесла она неуверенно.

      Затем кивнула своим мыслям. Локон упал ей на лицо, скрыв правый глаз, и Дейке его не убрала. Тверже:

      – Но ты хочешь уехать?

      Конечно, я хочу. Не столько уехать – сколько избавиться от клейма на руках, и от обязательств в моём идентификаторе.

      – Мастер может увести тебя, – продолжила Дейке, – если ты достаточно смел, чтобы нарушать каноны, и достаточно талантлив – чтобы это прощалось.

      Я не шёл ничему вопреки, наоборот. Подчинялся импульсу. Да и мало пользы от меня будет её Мастеру, когда я окончательно ослепну.

      – Мы уезжаем через неделю, сразу после завершения конкурса. – Искушала женщина. – Выиграй – и место кампоньонажи твоё, а с контрактом мы разберёмся.

      Вдруг это мой шанс? Шанс остаться слепым вдалеке от Атхены. В чужом незнакомом городе и без связей. Но чем слепота здесь – лучше? Хуже только. Эти самые связи меня посадят в четыре стены со шрифтом Бройля, выбитым на каждой.

      – Конкурс уже начался. – Дейке чуть наклонилась ко мне. – Первый отборочный этап. Завтра последний день, но ты успеешь. Нужна хорошая большая картина. Наброски не подойдут, Мастер любит завершённость и судит только по ней.

      У меня есть картина. Я закончил позавчера. На ней – образ, который мучит меня с зимы: мчащаяся сквозь лес девушка – лет четырнадцати, или даже младше. Она тонкая и белая – от холода, от страха, из-за естественной светлости кожи. На ней только футболка – разорванная по центру тела, так что виден тощий живот и рёбра. Кровь на рёбрах. Старые джинсы тоже изорваны. Одна штанина чёрная от пропитавшей её крови. Девушка мчится сквозь лес, и голые осенние ветки царапают