Сон-да-ветер. Дилогия. Александра Глазкина

отменное чувство юмора, поверить готов. Меня смиряет неожиданный сон, прямо посреди дня. Я ведь просил, чтобы мне в сновидениях перестали являться убитые караванщики? Пожалуйста – теперь мне будет сниться Рина с ее жадными, бесстыдными ласками. Вот только в этом откровенном видении глаза у нее – не ее, хищно-кошачьи, а той, другой, родниковой синевы.

      После подобного сна невозможно проснуться в хорошем настроении. К счастью, у меня есть проверенный способ все изменить: переношусь в башню и принимаюсь за привычную, но никогда не надоедающую работу: следить за тем, что творится в мире, ладить облачные прорехи, сматывать в клубок распустившиеся ветра. Странно, что за швейные ассоциации лезут ко мне в голову? А, ну, да, ткань, ворохом брошенная на столе. Приданое моей новой невесты. Интересно, как она там, осваивается? Я предусмотрительно разделил дом на ее и мою половины. Половина – весьма условно, себе я оставил лишь комнату, выходящую окнами на белую башню. Не уверен, что готов появляться там, где могу наткнуться на девушку. Похоже, придется окончательно переезжать сюда.

      И все же не могу отделаться от мысли, что я теперь не один. Ладно, с вожделением я как-нибудь справлюсь, вспомню опыт колледжа, когда пялился на недоступных старшеклассниц. Но мне тревожно, потому что я невольно чувствую ответственность за девчонку. Каково будет, разлученной с семьей, с домом, пребывать в одиночестве, одолеваемой страхами передо мной.

      Вот, кстати, что нужно сделать: объяснить ей, что ничего худого от меня ждать не стоит! Что я ей там ляпнул при встрече? Позову, когда будет нужно? Очень мило! Представляю, какие картины она себе рисует! Для чего нужно? Для исполнения супружеского долга? Для жертвоприношения? Чувствую, как оживилась, всколыхнулась ненасытная бездна подо мной, но кормежки она не дождется!

      Девушку я нахожу на пороге: сидит, обхватив руками острые коленки, и бездумно смотрит вдаль. В ее позе столько надломленности и обреченности, что во мне вспыхивает невольное раздражение. Неужели она так меня боится? Но когда, при моем появлении, она покорно встает и складывает ладони в ритуальном приветствии, я понимаю, нет, дело не в страхе.

      – Светлого вечера, – говорю как можно мягче, чтобы она поняла, что я настроен мирно.

      – Светлого вечера, Аир, – отвечает тихо, голос почтительный, но глухой.

      Морщусь невольно. Ах, да, откуда ей знать!

      – Меня зовут Мико, не надо званий.

      В ее светлых глазах мелькает удивление, и вопрос срывается раньше, чем она успевает подумать:

      – Разве у Смотрителей бывают имена?

      Вот сейчас опять начнутся извинения и ритуальные поклоны, но нет, молчит. Просто ждет ответа, хоть и напряглась. А вот это уже интереснее. Я невольно включаюсь в игру, слишком уж изголодался по человеческому общению. Я хочу понять, разгадать, что кроется за этой хрупкой внешностью. Разгадать, чтобы обезопасить себя, вновь не попасть в ловушку