Сон-да-ветер. Дилогия. Александра Глазкина

в моем прежнем мире я каждый день смотрел новости о терактах, авиакатастрофах, войнах. Но все это воспринималось отстраненно, как в кино. Массовые смерти – неизбежное зло нашего мира, но следующая за новостями реклама йогуртов и анонсы музыкальных шоу снижали градус восприимчивости к ужасам.

      Здесь же я впервые оказался в эпицентре события. Я засыпаю и каждую ночь вижу, как хлещет кровь из перерезанного горла, слышу наполненные болью и отчаянием предсмертные стоны. Иногда вспоминаю того человека, что чудом избежал смерти и задаюсь вопросом, смог ли он вернуться? Дождались ли на берегу своего горевестника? Но на побережье больше не летаю.

      Отец учил, что эффективно управлять людьми можно, лишь научившись вникать в их нужды: от самого важного клиента до простого уборщика. Но я решаю, что для меня проще – держать дистанцию, не видеть и не знать ничего о судьбах тех, кто молит меня о попутном ветре и благодатном дожде. На виртуальной карте, услужливо разворачивающейся в зале башни, нет домиков или фигурок, там лишь вихревые потоки и грозно налитые чернотой тучи. Вот этого и буду держаться!

      И все же, не отдавая себе отчет, все чаще и чаще совершаю полеты вокруг острова, надеясь, что в окружении мощных вихрей, в стремительном полете найду успокоение. Тщетно! Я чувствую себя, как сорвавшийся с цепи пес, который сам не рад своей свободе, вот только осадить его некому. Однажды, возвращаясь к башне, едва не сметаю с площадки Бриза. Он морщится, как от боли, хоть это и невозможно.

      – Какого черта ты тут делаешь? – кричу я, еще обуреваемый внутренним ветром.

      – Чертей здесь нет, Мико. Я пришел к тебе, чтобы снова спросить. Можешь не верить, но я чувствую, как стихия волнуется. Ты теряешь контроль, Мико, с тех пор, как… как погибла Рина. Тебе нужно стабилизироваться, тебе нужна невеста.

      – Опять? – сейчас я, должно быть, похож на грозное божество из детских книжек: карикатурно раздутая фигура и молнии из глаз.

      Чего я меньше всего хочу сейчас, так это женской смиренности и любви. Не невеста мне нужна, а враг, противник, один из тех, чьи лица скрывались под платками, чтобы изрубить, растерзать, измучить! От гнева меня распирает так, что я увеличиваюсь в размерах, не переходя в стихию, но и не соблюдая границ физического тела. В таком состоянии со мной никто не рискнул бы связываться, но Бризу, похоже, наплевать. Он опускает голову:

      – Ты можешь опять наказать меня, но я лишь хочу тебе помочь. Тебе, и всем нам, кто под твоей властью.

      – Да как ты смеешь указывать мне!

      Не сдерживаясь, запускаю в него вихрь. Он вдруг отскакивает, а ведь в прошлый раз смиренно принял наказание.

      – Значит, бунт? – реву я.

      Все, это предел! Плевать мне, что с ним будет, но он мне надоел! Продолжаю хлестать его силой, а он кружит над пропастью, уворачиваясь. И вот с моей руки срывается молния. Срывается и уносится в сторону побережья. Мы замираем,