Три ада русских царей. Геннадий Азин-Соколов

всех, кто был назван летописцами: князь Иван Федорович Мстиславский, князь Никита Романов-Юрьев, князь Иван Петрович Шуйский, бояре Богдан Бельский и Борис Годунов.

      Видимо, поначалу главным среди них был дядя царя Никита Романович Юрьев, однако уже в августе 1584 г. (а коронован был Федор в мае 1584 г.) он тяжело болел и по этой причине делами государственными и регентными не мог заниматься.

      Весной 1585 г. князь Юрьев и вообще скончался. Умирая, Никита Романович «вверил Борису соблюдение о годах своих». А вот передал ли он одновременно и попечительство (регентство) над царем? Возможно, но никакие источники об этом не дают знать.

      Однако духовный завещательный союз между двумя виднейшими семьями дворцовой знати состоялся, и «никто не хотел выпускать фавора и власти из своих рук».

      Надо отметить поразительную терпеливость, умение ждать, проявленное Борисом Годуновым во все время царствования Федора Иоанновича, а ведь это немало – 14 лет, 14 долгих лет. И у человека хватало ума, силы воли такое великодушие проявлять к царю, положенное уважение, делать вид, что он лишь достойный слуга достойного господина.

      Я не хочу, чтобы эти слова были приняты за дифирамбы Борису Годунову. Во-первых, они ему не нужны, так как он был на самом деле достойным государственным мужем. Это отмечают и историки, относившиеся не однозначно (не с пиететом), как Соловьев и Ключевский. Именно «История государства Российского» С. М. Соловьева начинает относиться к Годунову не с враждебностью к злодею и не только обличать, а изучать глубже и эпоху, и дела царя.

      Кстати, и сам наш творческий гений Пушкин в своей знаменитой трагедии (драме) «Борис Годунов», полагая его виновным в гибели царевича Димитрия, показывает его умным государем и заботливо-мудрым отцом:

      Учись, мой сын: наука сокращает

      Нам опыты быстротекущей жизни…

      . . . . . . . . . . . . . . . . .

      Учись, мой сын, и легче и яснее

      Державный труд ты будешь постигать.

      А какие слова вкладывает Пушкин в уста Бориса Годунова при восшествии на престол:

      Ты, отче патриарх, вы все, бояре,

      Обнажена моя душа пред вами:

      Вы видели, что я приемлю власть

      Великую со страхом и смиреньем.

      Сколь тяжела обязанность моя!

      Наследую могущим Иоаннам —

      Наследую и ангелу-царю!..

      О праведник! о мой отец державный!

      Воззри с небес на слезы верных слуг

      И ниспошли тому, кого любил ты,

      Кого ты здесь столь дивно возвеличил,

      Священное на власть благословенье:

      Да правлю я во славе свой народ,

      Да буду благ и праведен, как ты.

      От вас я жду содействия, бояре.

      Служите мне, как вы ему служили,

      Когда труды я ваши разделял,

      Не избранный еще народной волей.

      Удивительно точно, ярко, емко в нескольких фразах Пушкин дает картину предыдущего царствования и роль самого регента. Ангел-царь