Три ада русских царей. Геннадий Азин-Соколов

«Временника» XVII века дьяк Иван Тимофеев сознавался в своем труде, что не смог до конца понять и уразуметь его натуры. Загадкою явился царь Борис и для историка Карамзина, который патетически восклицал: «Холодный пепел мертвых не имеет заступника, кроме нашей совести: все безмолвствует вокруг древнего гроба!.. Что, если мы клевещем на сей пепел, если несправедливо терзаем памятью человека, веря ложным мнениям, принятым в летопись бессмыслием или враждою?» Были у историка сомнения?..

      Этим же вопросом задавался и другой историк, современник Карамзина и Пушкина – Михаил Петрович Погодин, который уже в николаевскую эпоху – в 30-е гг. XIX века сделал попытку, говоря сегодняшним языком, реабилитировать Бориса Годунова. В своих лекциях и в печати (он издавал журнал «Московский вестник») Погодин с явной симпатией и более объективно, причем первым из историков, описал фигуру царя Бориса и его деяния.

      Хотя его взгляды на этого государственного деятеля расходились с Пушкиным, он печатал отрывки из драмы «Борис Годунов» в своем журнале. И пушкинское талантливое произведение подвигло московского профессора на написание драмы из более ранних времен «Марфа Посадница». Пожалуй, впервые истинным героем произведения стал народ.

      Сам Пушкин высоко оценил драматическое произведение своего московского приятеля и современника, он писал в рецензии: «Автор “Марфы Посадницы”имел целию развитие важного исторического происшествия: падения Новагорода, решившего вопрос о единодержавии России. Два великих лица представлены ему были историею. Первое – Иоанн, уже начертанный Карамзиным, во всем его грозном и хладном величии, второе – Новгород, коего черты надлежало угадать.

      Драматический поэт, беспристрастный, как судьба, должен был изобразить столь же искренно, сколько глубокое, добросовестное исследование истины и живость воображения юного, пламенного ему послужило, отпор погибающей вольности, как глубоко обдуманный удар, утвердивший Россию на ее огромном основании. Он не должен был хитрить и клониться на одну сторону, жертвуя другою. <…> Не его дело оправдывать и обвинять, подсказывать речи. Его дело воскресить минувший век во всей его истине. Исполнил ли сии первоначальные необходимые условия автор “Марфы Посадницы”?»

      Отвечаем: исполнил.

      Как видим, и великим людям присущи противоречия, и они бывают непоследовательны в своих оценках чужих трудов и своих произведений.

      Попробуем быть более или менее последовательными, описывая события и деятельность самого Бориса Годунова. Надо отметить, что в его обвинении как убийцы царевича Дмитрия нет подлинных исторических документов.

      Для того, чтобы судить о личности Годунова, нужно представить и понять состояние русского общества во второй половине XVI столетия, знать политическое, экономическое, культурное положение как внутри России, так и положение ее в европейском масштабе.

      Надо еще раз обратиться к русским сословиям: понять, что такое боярство,