Три ада русских царей. Геннадий Азин-Соколов

ждет ответа!

      Кн. Иван Петрович

      Да! Сегодня брата

      Я твоего признал царем!

      Федор

      Петрович —

      Не верь ему, не верь ему, Арина!

      Кн. Иван Петрович

      Теперь тебя о милости единой

      За прежние заслуги я прошу:

      Один лишь я виновен! Не вели

      Сторонников моих казнить – не будут

      Они тебе опасны без меня!

      Федор

      Что ты несешь? Что ты городишь? Ты

      Не знаешь сам, какую небылицу

      Ты путаешь!

      Кн. Иван Петрович

      Не вздумай, государь,

      Меня простить. Я на тебя бы снова

      Тогда пошел. Царить не можешь ты —

      А под рукою Годунова быть

      Я не могу!

      Клешнин (про себя)

      Вишь, княжеская честь!

      И подгонять не надо!

      Федор

      (берет Шуйского в сторону)

      Князь, послушай:

      Лишь потерпи немного – Мите только

      Дай подрасти – и я с престола сам

      Тогда сойду, с охотою сойду,

      Вот те Христос!

      Клешнин

      (подходит к столу и берет печать)

      Прихлопнуть, что ль, приказ?

      Федор

      Какой приказ? Ты ничего не понял!

      Я Митю сам велел царем поставить!

      Я так велел – я царь! Но я раздумал;

      Не надо боле; я раздумал, князь!

      Клешнин

      Да ты в уме ль?

      Федор

      (на ухо Шуйскому)

      Ступай! Да ну ступай же!

      Все на себя беру я, на себя!

      Да ну, иди ж, иди!

      Вроде бы простенькая сцена: слабенький умом и волей царь пытается выгородить (спасти от смерти – казни) князя Шуйского. А на самом деле в этой сцене решается многое: и судьба Шуйского и его соратников, и будущее Годунова, и положение самого Федора, как и его жены Ирины Федоровны, сестры Годунова.

      Попробуем сделать реконструкцию реального положения дел вокруг российского престола. Результатом интриг и закулисной борьбы (за спиной царя Федора) стала эта сцена – в литературном произведении, – она могла происходить и в реальности. Попробуем восстановить события.

      Умирая, царь Иван IV признал, что его убогий смирением обложенный сын и преемник на царстве самостоятельно не способен управлять государством, и назначил в помощь ему комиссию из нескольких царедворцев, наиболее опытных в управлении государством. О составе ее мы уже писали, говорили и о том, что круг ее быстро (в течение полугода) сузился и сократился до одного Бориса Годунова, который при поддержке сестры – царицы – и пользуясь слабостью характера царя практически стал единственным регентом и правил страной как шурин царя.

      Известный историк В. О. Ключевский в своих лекциях по истории России говорил, что Бориса Годунова «мало назвать премьер-министром», то был своего рода диктатор, или как бы сказать соправитель: царь доверил ему управление государством, а сам предавался более религии и самосозерцанию.

      Однако Годунов правил умно, корректно по отношению к царю, от которого как бы исходили указы и решения дел.

      Нет, он еще не был