Этнокультурная история казаков. Часть V. Попытка реставрации. Книга 6. А. В. Дзиковицкий

президента от 1994 года. Федеральной властью были определены основные направления, по которым, как она сама считала, государство должно взаимодействовать с казачьими обществами. В первую очередь, это касалось вопроса так называемой «государственной и иной службы казачества». Отсюда логичным было и требование правительственных структур о необходимости государственной основы казачьих обществ с подчинённостью президенту РФ.

      В 1994 году был принят первый «ельцинский» закон «О казачестве», направленный на то, чтобы взять под контроль стихийный процесс народного движения за возрождения казачества. Однако данный закон совершенно не определил функции казачьих организаций, правовая база для казачьего движении определена не была. Не давалось чёткого определения понятия «казачество», не фиксировалась его этнокультурная самобытность, отчего затруднялось предоставление каких-либо прав и компенсаций предусмотренным законодательством о репрессированных народах.

      Тем не менее, Закон «О казачестве» 1994 года дал казачьему движению некоторое госфинансирование и льготы, что позволило многим, удобным властям людям, надев живописные казачьи костюмы с серебряными погонами, занять места в новообразованных «казачье-бюрократических» структурах. Тут же началась разного рода внутренняя борьба за близость к власти и финансам.

      Следующий этап нормотворчества связан с переходом части казаков на «государеву службу». В правовых документах, исходящих из Администрации Президента, можно выявить уже знакомую тенденцию к возрождению казачества как сословия. Статус войсковых казачьих обществ, возникших под эгидой государства, четко не определён, он сочетает в себе черты и общественной, и государственной организации. Приходится констатировать, что на протяжении первой половины 1990-х годов так и не произошло восстановления фундаментальных основ исторического казачества. Попытка проведения в станице Воровсколесской эксперимента по введению атаманского правления закончилась полным провалом. Земельные вопросы и необходимость территориальной реабилитации, о которых казаки говорили, не были решены вообще. Правовые аспекты остались на уровне второстепенных по своему статусу указов и постановлений, не нашедших своё продолжение в виде нормального федерального закона о казачестве, или же адекватных поправок к уже существующим законам. А само казачество, вроде бы прошедшее хорошую школу жизни и получившее первые опыты политической борьбы, тем не менее, не избавилось от доверчивости, и двинулось от иллюзии якобы состоявшегося возрождения к очередной иллюзии, спрятавшейся под привлекательным термином «государственной службы».

      Ещё в стадии обсуждения идеи государственного реестра у её сторонников возникли оппоненты, в первую очередь, в лице руководства Союза казаков России, которые предлагали создать формально независимую от президента и правительства