Этнокультурная история казаков. Часть V. Попытка реставрации. Книга 6. А. В. Дзиковицкий

переселению, и обеспечении их прав» было закреплено право российского казачества на реабилитацию.

      Вопрос о государственной службе казачества встал с самого начала образования казачьих структур. Однако «Отцы-родоначальники» движения (Г. В. Кокунько и другие) видели конечной целью своей деятельности по возрождению казачества не воссоздание казачьих национально-территориальных образований с собственным традиционным самоуправлением, а воссоздание дореволюционных военно-социальных казачьих структур, встроенных в государственную систему постсоветской России. Такое понимание главной стратегической цели Движения казачьего возрождения заложило в фундамент воссоздаваемого казачьего этнического здания массу мин замедленного действия, которые сдетонировали немного позднее и нанесли колоссальный ущерб всему казачьему национальному строительству.

      В 1990 – 1992 годы, то есть в период, когда происходил наиболее активный рост казачьих Войск, когда казаки провозглашали свои Республики и принимали участие в нескольких локальных конфликтах – для существования казачества не было никакой юридической базы вообще. Правда, был Закон «О реабилитации репрессированных народов», где к таковым причислялись и «исторически сложившиеся культурно-этнические группы, например, казачество». Толком этот закон не давал никаких оснований для образования казачьих формирований, их участия в социальной жизни и, тем более, для вооружения казачества, но на него постоянно ссылались казаки, когда речь заходила о восстановлении незаконно упразднённых национально-государственных образований.

      Ёмкий обзор нормативной деятельности государства в отношении казачьего народа при президенте Ельцине хорошо описал директор Центра исследований Кавказа и Востока Европейского института JUSTO доктор исторических наук и кубанский казак Николай Николаевич Лысенко. Ему и слово:

      «Массовость и активность казацкого движения на рубеже 1990-х годов, его первоначально широкая поддержка на Юге России не только этническими казаками, но и русскими людьми, определила заинтересованность властной элиты «ельцинского круга» в привлечении на свою сторону политических симпатий казаков. В Законе РСФСР «О реабилитации репрессированных народов» от 26 апреля 1991 года, подписанном тогдашним председателем Верховного Совета РСФСР Ельциным, провозглашалось право казаков на территориальную и политическую реабилитацию, а также на возмещение материального ущерба, причинённого репрессиями.

      Важной особенностью этого документа о реабилитации было, хотя и завуалированное, но всё же признание этнической субъектности казаков. Статья 2 этого Закона определяла народ казаков как «культурно-этническую общность людей», что, конечно же, являлось своего рода постсоветским эвфемизмом понятия «этнос». Более поздние расхожие пропагандистские слоганы о казаках как о «воинском сословии», «братстве людей воинского духа», равно как и прочие внеэтнические определения