Из глубины. Избранные стихотворения. Илья Рейдерман

временем поспеть?

      А ведь было: споря с временами,

      дерзкий дух взлетал, как лёгкий пух,

      и, витая в облаках над нами,

      бередил пророчествами слух.

      Да и мысль, воздушным коридором

      уходя в грядущие века,

      не нуждалась в помощи мотора,

      ибо – вдохновенна, высока.

      Нынче ни к чему высокий слог.

      После нас в пространстве остаётся

      только этот тающий дымок,

      что с соседним облаком сольётся…

      1980 г.

      «И знать не знаю, отчего спешу…»

      И знать не знаю, отчего спешу.

      Предчувствие отмеренного срока?

      Но я случайным воздухом дышу,

      беспечно веря, что конец далёко.

      Торопит что? Какой-то тайный страх

      невысказанности. Молчанья бездна,

      где всех ушедших бессловесный прах,

      что жаждет формы, продолженья, места.

      О, вылепить бы из земли молчащей,

      из праха, глины тяжкие слова,

      живым огнём обжечь сосуд звучащий,

      земную плоть, в которой мысль жива.

      Спешить, продолжить, сызнова начать

      ту речь, что прервалась на полувздохе.

      Такая жажда слова у эпохи,

      что не имеем права не сказать.

      1978 г.

      Тихие вещи

      Райнеру Марии Рильке

      Как много их, живущих рядом! Знаю

      их лица, их походку, их напев,

      но только сверху взглядом задеваю,

      их тихой глубиной не овладев.

      Я их читал, я видел их и слышал,

      но и рукой касаясь, был далёк,

      как гость, что лишь зашёл на огонёк,

      и, душу не обременяя, вышел.

      Так человек, что занят разговором,

      съел яблоко – и вкус его забыл,

      и пустота в руке – глядит с укором:

      я – яблоком была! А ты – кем был?

      Что яблоко… И я ведь, сам не свой,

      быть видимым желаю, вопрошая!

      Но исчезает жизнь моя большая,

      входя во взгляд рассеянно-пустой…

      Все вещи ждут, вниманьем дорожа,

      молчат и ждут – чтобы стать моим уделом.

      Чтобы увидел их не между делом,

      весь – без остатка – им принадлежа.

      1980 г.

      Е. Шелестовой

1.

      Дело вовсе не в том, не в том,

      что шепчу пересохшим ртом…

      Может, в ритме, в паузе дело?

      Слышишь, бабочка пролетела!

      На пороге яви и сна

      машет крыльями тишина.

      Не моя она, не твоя —

      эта капелька бытия.

      Может быть, первородный грех

      отделил навсегда от всех

      малых сих, бесконечно милых,

      бессловесных, трепетнокрылых?

      Дело вовсе не в том, не в том,

      что шепчу пересохшим ртом.

      Что ей, бабочке, все слова?

      Я неправ. А она – права.

2.

      Где ты, бабочка? Ведь была.

      Чуть присела на край стола.

      Только как этот миг ни дли —

      мы на разных концах Земли.

      Не зови ее – не поймет!

      Все слова мои – недолет.

      На пол падают,