Уроки мудрости. Конфуций

и забот.

      Я на коленях служила больным

      В дни, когда смерть забирала народ.

V

      Нежить меня и любить ты не смог,

      Стал, как с врагом, ты со мною жесток.

      Славу мою опорочил, и вот –

      Я, как товар, не распроданный в срок.

      Прежде была мне лишь бедность страшна,

      Гибель, казалось, несет нам она…

      Сызмальства в доме твоем взращена,

      Стала отравой для мужа жена.

VI

      Как он велик, мой запас овощей!

      Зимней порой защитит от беды.

      С новой женою пируете вы –

      Я лишь защитой была от нужды.

      Грубый со мною да гневный такой,

      Дашь мне заботы, одаришь тоской.

      Или забыл ты, что было давно?

      Что лишь со мною обрел ты покой?

      Зачем, о зачем мы ничтожны, бедны

      (I, III, 11)

      Зачем, о зачем мы ничтожны, бедны

      Вдали от родимой своей стороны?

      Иль здесь не для вас собрались мы, о князь,

      Где едкая сырость и жидкая грязь?[47]

      Зачем, о зачем мы ничтожны, бедны

      Вдали от родимой своей стороны,

      Назад не идем? Из-за вас без вины

      В росе и грязи мы здесь мерзнуть должны!

      Взросла конопля над пологим холмом

      (I, III, 12)

      Взросла конопля над пологим холмом,

      Уж стелются юркие стебли кругом.

      О старшие родичи наши, увы,

      Прошло столько дней, мы всё помощи ждем!

      Зачем же в поход не сбирается рать,

      Иль, может быть, помощи надобно ждать?

      Так долго зачем не выходит она?

      О, верно, тому быть причина должна!

      Из лис наши шубы сносились не в срок.

      Иль шли колесницы не к вам на восток?[48]

      О старшие родичи наши, от вас

      Сочувствия нет, ваш обычай жесток.

      Остатки, осколки мы рати былой –

      В скитаньях не знаем приюта себе.

      Улыбчивы, старшие родичи, вы,

      Однако не внемлете нашей мольбе.

      Песнь танцора

      (I, III, 13)

      Я плясать всегда готов

      Так свободно и легко…

      Над высокою площадкой

      Солнце в полдень высоко.

      Рост могучий, я – танцор,

      Выхожу на княжий двор…

      Силой – тигр, берет рука

      Вожжи – мягкие шелка.

      Вот я в руки флейту взял

      И перо фазанье сжал,

      Красен стал, как от румян, –

      Князь мне чару выпить дал.

      На горе орех растет

      И лакрица средь болот…

      Думы все мои о ком?

      Там, на западе, есть дом,

      В нем красавица живет –

      Там, на западе, живет!

      Песнь жены об оставленном родном доме[49]

      (I, III, 14)

      Поток выбегает к далекому Ци[50].

      Стремится волна за волной.

      Так сердце, тоскуя о Вэй, что ни день

      Исполнено думой одной.

      Прекрасные милые сестры, под стать

      Нам дружный совет меж собою держать.

      Нам

47

В древних исследованиях «Шицзина» сообщается, что мелкое княжество Ли, лежавшее к западу от Вэй, подверглось набегу варваров. Князь и вельможи Ли бежали в царство Вэй. В этом стихотворении и в следующем (I, III, 12) вельможи княжества Ли пеняют своему князю, что не торопится воротиться на родину, жалуются на советников вэйского князя за промедление с оказанием помощи Ли.

48

Смысл фразы: разве не к вам, старшие родичи, прибыли наши колесницы с сообщением о нашей беде и с просьбой о помощи? Если к вам, то почему мы не находим в вас сочувствия?

49

Песнь о тоске женщины, выданной замуж в другое княжество, по своей родине, которую после смерти своих родителей она, в силу обычая, уже не может более посетить. Несоблюдение обычая считалось нарушением долга, приравнивалось к бесчестию.

50

Ци – река в древнем царстве Вэй. Воды потока, стремясь слиться с Ци, бегут на родину тоскующей женщины, которая ныне ей уже недоступна. Мысли женщины также устремлены к берегам Ци.