Утешительная партия игры в петанк. Анна Гавальда

он вышел оттуда, она уже собирала их вещи.

      – Я не сказал им до свидания… – заволновался Алексис.

      – Ничего страшного.

      Она потрепала его по голове.

      – Ну, принцы мои… Мотаем отсюда… Они долго боялись заговорить.

      – Ты плачешь?

      – Нет.

      Молчание.

      Потом она потерла себе нос и заговорила:

      – Ну иии… Тото, значит, говорит учительнице: «Мадам, мадам, а вы знаете птицу, которая несет зеленые волосатые яйца? А учительница ему: «Прекрати, Тото, таких птиц не бывает…», а он ей: «А откуда же тогда берутся киви?»

      И она покатилась со смеху.

      Позднее, уже на шоссе, когда Алексис заснул:

      – Шарль, – окликнула она.

      – Да?

      – Знаешь, меня теперь зовут Анук, потому что… потому что это имя мне больше нравится, оно красивее…

      Он ответил не сразу, думал, как бы ответить получше.

      – Понимаешь?

      Она повернула зеркальце, чтобы поймать его взгляд. Увы. Так ничего и не придумал, ограничился кивком и улыбкой.

      – Как живот, лучше?

      – Да.

      – Знаешь, – продолжала она, немного понизив голос, – у меня тоже все время болел живот, когда…

      Она замолчала.

      Шарль и не подозревал, что у него сохранились такие воспоминания. И откуда они только вылезли? Эти дурацкие киви, забытые в комнате подарки, стофранковые банкноты на столе и запах квартиры, вонявшей шкварками и прогорклой завистью?

      Это все потому…

      Потому что на могиле J 93 над датами жизни значилось:

      Ле Мен Анник

      «Сволочи» – вот что благоговейно произнес он над могилой.

      Почти бегом вернулся к машине, открыл багажник и стал рыться в своем бардаке.

      У него был баллончик аэрозольной краски. Встряхнул его, вернулся к могиле, опустился на колени, задумался, как из «н» и «и» сделать «у», потом решил все замазать и просто вернуть ей настоящее имя.

      Браво! Аплодисменты! Какое мужество!

      Вот он, последний долг!

      Простите.

      Извините.

      Какая-то бабулька, пришедшая на соседнюю могилу, нахмурив брови, глядела на него осуждающе. Он закрыл баллончик и выпрямился.

      – Вы родственник?

      – Да, – ответил он сухо.

      – Нет, просто я вас спрашиваю… – ее рот скривился, – потому что… вообще-то сторож тут есть, но…

      Взгляд Шарля привел ее в замешательство. Она закончила свою нехитрую уборку и удалилась.

      Судя по всему, это была мадам Морис Лемер.

      У Мориса Лемера на надгробии красовалась памятная табличка от друзей-охотников с симпатичным рельефным ружьем.

      Потрясающий сосед, да, Анук? Ну скажи мне… Тебе тут хорошо?

      На выходе встретил того самого «вообще-то сторожа». Он был чернокожий. Ах, вот в чем дело… Этим все объясняется.

      Сел в машину, понял, что его раздражает запах цветов. Вышвырнул их и посмотрел на часы.

      Отлично. У него еще есть время позвонить этому ублюдку.

      Его