Человеческая стая. Ольга Асташенкова

тоном и кивнул на ковёр. – А вон там прячутся индейцы! Война – это дело мужское.

      Мать покосилась на воронье перо, привязанное к Колиной голове поясом, и усмехнулась:

      – Враждующее племя?

      Братья закивали.

      – Ладно, мужчины, сражайтесь, – произнесла мама ровным голосом, снова не выражая к братьям ни малейшей агрессии. А Поле вдруг захотелось, чтобы их наказали. Чтобы они ответили за то, что не взяли её. И Поля снова заревела, не в силах объяснить обиду иначе. Хотелось, чтобы мать вступилась за неё.

      – Пойдём, Поля, – мама взяла её за руку и повела в коридор. Поля пошла за ней, продолжая реветь.

      Бабушка Настя причитала, что расстроили ребёнка, и обещала «показать внукам». Слёзы высохли, но чувство ненужности не исчезло. Отголосками недавних всхлипов в горле трепетала тревожность. А что, если так будет всегда? А что, если она и правда лишняя?

      Дома мама уговорила Полю принять ванну, а перед сном они, сидя на кровати и завернувшись в одеяло, читали «Рикки-Тикки-Тави»3. Мама читала, а Поля слушала спокойный любимый голос. Горести отступили, осталось только ощущение, будто Поля падала из окна, но её поймали.

      – Почему они не хотели со мной играть, мама? – спросила Поля, когда та замолчала, переводя дыхание. Мать прикрыла книгу, заложив страницу старым трамвайным проездным на октябрь.

      – Они просто старше тебя, Поля, – мать улыбнулась. – У мальчиков другие игры, не такие, как у девочек.

      – Но я хотела поиграть с ними! – против Полиного желания в голосе зазвенели слёзы.

      – Ну, зато ты сегодня весь вечер со мной и мы почитали книгу, – заметила мама, и Поля улыбнулась. Она любила читать с мамой больше, чем одна. Они вернулись к мангусту и его истории. А вскоре Поля успокоено заснула, убаюканная мерным голосом и внезапной верой в то, что смена игры на чтение – к лучшему.

      Полю несколько дней не водили к бабушке Насте. Когда она интересовалась, почему, мать поджимала губы и отвечала уклончиво: «У бабушки много дел!» Но Поля знала, что это неправда.

      – Потому что они не хотят со мной играть? – наконец осмелилась спросить она. Внутри замирало всё, и Поля шмыгнула носом, готовая зареветь.

      – Нет, Поля, – спохватилась мать. – Просто сейчас у бабушки дома живут не только Толик и Коля, но и другая её дочь.

      Мать ни разу не назвала её сестрой или по имени. Другая дочь – и всё.

      – Мы с ней поссорились, давно, и я не хочу, чтобы она тебя видела, – пояснила мать неохотно. Рука её дёрнулась и нервно провела по Полиным волосам.

      – А когда помиритесь?

      – Видишь ли, Поля, иногда люди говорят друг другу такие слова, что уже нельзя помириться.

      – Никогда-никогда? – у Поли от изумления даже в носу высохло – реветь расхотелось.

      Целую неделю мама брала Полю на работу. На ту самую работу, о которой так благоговейно отзывалась бабушка и так неловко отмалчивалась мама. Поля побывала там впервые именно теперь, когда дома у бабушки Насти обосновались другие

3

«Ри́кки-Ти́кки-Та́ви» – рассказ Редьярда Киплинга из «Книги джунглей» об отважном молодом мангусте.