Человеческая стая. Ольга Асташенкова

же Поля предприняла попытку почти отчаянную. Сердце стучало ожиданием отказа, но интерес пересилил страх.

      – Можно мне с тобой в дозор? – спросила она Колю, как раз лихо поправлявшего воронье перо. Одновременно мальчик сосредоточенно осматривал ковёр, вернее, лес. Младший брат нравился Поле больше, чем старший: у Толика взгляд был жёстким, она невольно отворачивалась, а Коле в глаза хотелось смотреть бесконечно.

      – Девчонкам не место в дозоре! – сказал тот строго, однако тут же пояснил, указывая на ковёр. – Видишь, там могут скрываться индейцы. Или французы.

      – Дозорный не должен разговаривать с девчонками! – крикнул из форта Толик. Он тоже вылез из-за укрепления и поднял Полину табуретку. Девочка рванулась к ней – к последнему предмету, до которого она ещё могла дотрагиваться в этой комнате. Всё остальное было задействовано в игре.

      – Это моя! – сказала она и протянула руку, схватившись за ножку. Мальчик не сильно, но настойчиво дёрнул табуретку на себя, и Поля отпустила, испугавшись его резкости.

      – Не твоя, – спокойно пояснил он, а у Поли в груди словно разбили льдинку. – Это табуретка нашей бабушки, а значит, наша!

      Поля молча позволила ему забрать, что он хотел. Больше свободной мебели в комнате не осталось, и Поля сиротливо прислонилась к стене. Казалось, мальчик был прав. Всё в квартире принадлежало бабушке Насте. Соответственно, внуки владели табуреткой. Поля в тот момент не задумалась, почему её не посчитали полноправной хозяйкой мебели в этой квартире. А разбитая льдинка в груди царапала острыми краями Полину веру в людей.

      Но тут подоспел ужин. Двое защитников форта и Поля отправились мыть руки. Мальчики брызгали друг в друга водой, и Поле тоже немного досталось. Воду она любила, но теперь капли показались холодными и вызвали резь в глазах. Мальчишки побежали на кухню, и тут у Поли хлынули слёзы. Она отёрла их полотенцем и снова включила воду, чтобы мальчики не слышали, как она всхлипывает в ванной.

      – Поля! – голос бабушки Насти с кухни ворвался в мир отчаяния светом спасительного маяка. – Деточка, греча остынет!

      Поля представила пышущую жарким паром оранжевую толстобокую кастрюлю бабушки Насти. Гречневую кашу Поля любила, она всегда съедала с тарелки всё, что положат.

      И в этот раз сделала так же. Но вот к чаю с конфетами не притронулась – не хотелось, ведь вкусности были куплены не для неё. У бабушки Насти сладкого в доме не водилось, но в честь приезда внуков она накупила его очень много. Мальчики ели быстро, не смолкая ни на минуту, – обсуждали насущные проблемы форта. Поля видела, как они стащили несколько конфет в карманы, чего никогда не позволялось Поле, но бабушка ничего им не сказала. Она остановила Полю, когда мальчики после еды убежали в комнату.

      – Тебе с ними не скучно? – ещё раз спросила бабушка Настя, ласково погладив внучку по голове.

      – Нет, – заверила её Поля.

      – Ну тогда беги, – и Поля бросилась догонять братьев. А в комнате ничего не изменилось.