Ледяной цветок. Станислав Ефанов

стороны его поддерживала Маруна.

      – Ты же не думал, что пойдёшь с нами? – спросил Долан.

      Турон отмахнулся.

      – Проводить вышел. Вы уж там осторожнее. Видали, что творится.

      Турон кивнул на лес, и даже через обширный луг было видно, как меж стволов плывут седые клочья тумана.

      – Если к вечеру не рассеется, луны не увидим, – хмуро сказал Долан.

      – Ты б сам к вечеру вернулся, – прогудел подошедший Кузнец.

      – Главное, чтобы Каэл вернулся, – ответил Долан. – Приспичило же багряной ивы собрать. Говорит, на тебя ушли все запасы.

      Он кивнул на Турона. Маруна погладила мужа по руке.

      – А если не успеешь к восходу луны? – спросил Долана Кузнец.

      – Не ждите, открывайте книгу.

      – Уж я не забуду, – гоготнул Кузнец. – Не для того ключик ковал!

      Он раскатисто засмеялся и в шутку хлопнул Турона по плечу. Но не рассчитал силу своей лапищи, и Турон едва не повалился в снег.

      – Ты за старшего. Выставь людей на вышку, – сказал Долан Турону, затем махнул рукой и крикнул: – Выходим! Остальным не покидать деревню!

      Отряд направился к деревенским воротам. Туда, где через замерзший ручей был переброшен крытый мостик, и протоптанная в снегу тропинка убегала через луг к лесу. Жёны и ребятишки на прощанье замахали мужчинам. Маруна смотрела им в спины и ощутила нечаянную и немного стыдную радость оттого, что среди них нет её мужа и что он не уходит в опасную чащобу, откуда вчера чудом вернулся живым.

      Долан поправил на плече моток красной бечёвки и поднял взгляд на затянутое серым полотном небо.

      – Н-да… – протянул он и направился за своим отрядом.

      3. Вихрь

      «Зачем мы туда едем?»

      Снег под полозьями саней хрустел с громким скрипом, точно ими давили урожай капусты. Старый мерин выпускал из ноздрей густой пар и лениво тянул сани. Его копыта зарывались в снежный настил так глубоко, что отпечатки подков было не видать.

      Позади давно осталась северная граница деревни – та, за которую жители выглядывать побаивались. Потому установили поперёк заброшенной дороги обмотанное красными лентами бревно на деревянных козлах.

      – Никогда так далеко не забирался, – шепнул Ялис, паренёк лет шестнадцати с по-детски изумлённым лицом и начавшими пробиваться усиками под вздёрнутым носом.

      В руках он держал слабо натянутые вожжи и изредка понукал ими мерина. И жадно глазел по сторонам, хотя эта часть деревенской окраины ничем не отличалась от прочих окрестностей – лес да пологие холмы по обеим сторонам дороги. И снег кругом. А надо всем этим – бледно-серое, как гусиный пух, полотно неба.

      – А ты? Бывал тут? – спросил он Стевера, который сидел рядом, держал на коленях голову задремавшего пса и без особого интереса глядел вперёд.

      Стевер почесал русую бороду и неопределённо повёл плечом.

      – Нечего здесь делать, – ответил за него Старик. – И ничего интересного там тоже нет.

      Старик сидел ко всем спиной, свесив ноги с саней, и поначалу наблюдал,