Портрет. Сюзан Обри

в гостиную и очень внимательно изучила портрет. На безымянном пальце матери Тристана как ни в чем не бывало красовалось обручальное кольцо. Клеманс вновь растрогала та неизбывная грусть, какую источали ее глаза и улыбка, и она спросила себя, что же принесло ей столько несчастий. Прочитала она и подпись внизу холста, на левой стороне картины: Венсан Готье, 1919. Портрет был написан двенадцать лет назад.

      Войдя в кухню, гувернантка увидела мадам Августу – та как раз подбрасывала полено в дровяную печку. Кофейник попыхивал на чугунной плите.

      – Я могу чем-нибудь помочь? – вежливо спросила Клеманс.

      – Не то что прежняя гувернантка, уж та бы точно помощь не предлагала, – пробурчала служанка. – Вот уж кто держал себя как настоящая принцесса – пальцем зря не пошевельнет!

      Клеманс изобразила приветливую улыбку.

      – Я привыкла к тяжелому труду. Когда была учительницей, то и хозяйством сама занималась. Даже дрова рубила для обогрева!

      Мадам Августа одобрительно кивнула.

      – Вы хоть не бездельница.

      Она налила в чашку кофе и поставила перед молодой женщиной.

      – Спасибо, – отозвалась та. – Не сравнить с той бурдой, какую мне приходилось пить в Сент-Эрмасе.

      Лицо кухарки внезапно просияло, отчего на нем появилось выражение, поражавшее своей добротой.

      – Так вы из Сент-Эрмаса? – воскликнула она. – Я ездила туда каждое лето, когда была маленькой – к бабушке Эрнестине Лафлёр. Вы слишком юны, чтобы ее помнить. Она научила меня всему, что касается растений.

      Эта новость завязала ниточку сообщничества между двумя женщинами. Клеманс улыбнулась ей.

      – А мне так жаль, что я не знала мадам Левассёр. Она с виду такая нежная…

      Взгляд мадам Августы омрачился искренней печалью.

      – Такой она и была. Никогда голоса не повысит. Не то что ее…

      Смутившись, она запнулась.

      – Бедняжка ушла слишком рано…

      – Я обратила внимание, что на портрете в гостиной мадам Левассёр носит обручальное кольцо, – продолжала Клеманс. – Не вспомните – было ли оно на ней в последний миг?

      Служанка нахмурилась; от ее приветливости не осталось и следа.

      – А с чего это вы об этом спрашиваете?

      Гувернантка поняла, что ее любопытство зашло слишком далеко, и выругала себя за неуместную оплошность. Она задумалась, каким благовидным предлогом это объяснить.

      – Мне как-то рассказывал об этом мсье Тристан. Кажется, это тревожит его.

      – Оставьте прошлое прошлому, мадемуазель Дешан. Так будет лучше для всех.

      В ее голосе послышалась нотка угрозы. Или, может быть, страха? Клеманс была уверена: мадам Августа знает что-то связанное со смертью Жанны Левассёр и молчит об этом, чтобы защитить кого-то. Ужасающее предположение едва не заставило ее окаменеть. Не мог ли Тристан сыграть какую-то роль в гибели матери? Например, случайно убить ее во время приступа лунатизма. Память стерла все следы трагедии, но его