Проклятие её моря. Карина де Сантис

заметить это две разгоряченные пиратки?

      Разозленная тем, что не вышло как следует ударить капитаншу, Адель тоже вскочила на ноги и нанесла следующий удар кулаком. Хор уклонилась и, не долго думая, ударила ее по лицу. Не сильно, но весьма ощутимо. Перестав контролировать себя, старпом ответила таким же ударом, который смазался, но не из-за уклона, а из-за того, что капитан, потеряв равновесие, полетела в воду, пошатнув едва не перевернувшуюся шлюпку еще больше.

      Не успела Кидд выразить свое злорадство, как все еще пошатывающаяся шлюпка вновь дернулась не без стараний Обри, заставив и вторую пиратку оказаться в застывшей воде с громким неестественным плеском в этой тишине. Уйдя с головой под прохладную воду, она быстро вынырнула, убирая мокрые волосы со лба. Глаза наткнулись на ухмыляющееся лицо. Сучка.

      – Остудилась? – поинтересовалась Чайка, осторожно подтягиваясь на руках за борт и забираясь в шлюпку, протягивая руку и ей.

      – Да пошла ты, – ответила она, но помощь приняла и, забралась на борт, убирая с лица мокрые волосы и лишнюю влагу. Две мокрые дуры. Подрались, как в детстве. Ничего не меняется.

      – Нам надо поговорить, – Хортенсия перестала улыбаться, однако возобновила работу руками, крепко взявшись за чудом не упавшие весла. Будто бы и не она минуту назад приняла соленую ванну.

      – Не о чем нам разговаривать, – выплюнула Кидд, мельком посмотрев себе за спину, чтобы понимать, сколько еще им плыть. Но, будто бы назло, туша акулы все еще оставалась на приличном расстоянии. Теперь, ко всему прочему, ее раздражала собственная мокрая одежда, неприятно липнувшая к коже. Но, надо признать, что часть напряжения и злости покинули ее тело.

      – Хотя бы выслушай меня, – попросила она, поджав губы. – Выслушай и прими ту меру наказания, которую сочтешь справедливой. Но я должна объясниться. Пожалуйста.

      Адель выдержала ее твердый взгляд и нехотя кивнула. Пусть говорит. Вряд ли это что-то изменит. Ложь есть ложь, какое бы отчаяние к этому яду тебя не подтолкнуло.

      – Адель, я виновата перед тобой. Очень сильно. И мне противно от самой себя за всю сказанную ложь, – голос Хор стал тяжелее, а ее взгляд будто бы заволокла грозовая туча. – Пойми, я люблю тебя всем своим черствым сердцем. Ты – неотъемлемая часть меня. Мое прошлое, настоящее и будущее. Защита, опора и надежда. Я знаю, что если против меня ополчится весь чертов мир, ты, как минимум, вступишь в схватку с ним, а как максимум – порвешь на куски. Я готова сделать ради тебя тоже самое. Потому что для меня нет человека дороже, чем ты.

      Постаравшись придать лицу отрешенное выражение, Кидд в молчании слушала исповедь. Она и без того прекрасно все это знала. Загвоздка заключалась лишь в том, что напрямую Чайка никогда ей такого не говорила. Но ее поступки всегда были красноречивее любых слов. И вот теперь она исторгает из себя эту речь.

      – Когда случился тот шторм… я допускаю мысль о том, что это все было глупой иллюзией, что никто из вас не был мертв, это все было необходимо лишь для того, чтобы я пошла