Дом номер тридцать. Катерина Алёшина

а находится в аварийном состоянии.

      – Все, кто мог, давно уехали. Остались в основном старики да те, кому некуда податься. От властей разве чего дождёшься? Ещё к Олимпиаде обещали капитальный ремонт, и где? Вот половина комнат и стоят пустыми. Дом ветшает. Кто ж в таких условиях захочет жить? – говорила соседка.

      От волнений минувшего дня Лера совсем устала. Потому убедила себя, что воображение разыгралось. Топот не повторялся, и девушка уверилась в этой мысли.

      «Темнота, усталость и старый дом сделали своё дело, – внушала она себе. – Завтра пройдусь по верхнему этажу. При солнечном свете всё будет иначе».

      Лера подошла к бабушке, взглянула на восковое лицо.

      – Какая же я у тебя дура, – сказала она вслух. – Прости, за всё меня прости.

      И так стало тошно от того, что не услышать больше её голоса, что всё остальное показалось пустяком.

      – Почему же ты так держалась за этот дом? Сколько раз я тебя к себе звала? А мама сколько раз звала?

      Лера вытерла выступившие слёзы. До рассвета оставалось несколько часов.

      «Надо спать», – приказала она себе.

      Ей очень хотелось достойно провести похороны, хоть в последний раз проявить заботу.

      Глава 3

      Утро выдалось тяжёлым. Лера не выспалась и чувствовала себя разбитой. Приходили люди, смутно знакомые и неизвестные. Все они превратились в туманную вереницу силуэтов. Подходили к гробу, прощались, уходили. Потом тётя Зоя скомандовала нанятым крепким ребятам, что пора выносить. Никита поднял Леру под локоть и легонько подтолкнул к выходу. Девушка уже не плакала, опухшими пустыми глазами она словно наблюдала со стороны. Кто-то вкладывал ей в руки деньги со словами соболезнования, кто-то обнимал.

      Во дворе собралась толпа. В первую секунду Лера не могла поверить глазам. «Откуда столько людей? Неужели все пришли проститься?» Слёзы с новой силой покатились по щекам. Только в автобусе ей удалось успокоиться.

      Ритуальное агентство сработало слаженно. От Леры только и требовалось, что оплатить то одно, то другое.

      В спешке приехав из Москвы, она не успела найти столовую для поминального обеда.

      – Перестань, у нас и справим, чай, не буржуи, – ответила тётя Зоя на жалобы девушки.

      Лера заказала еду, купила в ближайшем магазине посуду и алкоголь. На общей кухне сдвинули столы, соседи принесли стулья и табуреты – у кого что было. Общее пространство пестрело разномастными шкафчиками и плитами. На натянутых верёвках под высоким потолком сегодня не было белья. Лера и забыла, что значит общая кухня и общий туалет. Она словно окунулась в далёкое детство. Даже погода была по-летнему жаркой и солнечной. Всё напоминало ей о днях, проведённых у бабушки.

      Обед получился скромным и тихим, почти домашним. За столом не набралось и десятка человек: пожилой мужчина, грузная женщина средних лет, две старушки, тётя Зоя, Никита и сама Лера.

      – На первом этаже у нас ещё Тамарочка живёт, искусствовед, но нынче она в командировке, – оправдываясь,