Исцеление мира. Журнал Рыси и Нэта. София Агачер

утро, принцесса Рысь! Как тебе спалось в сказочном замке? Лови букетик лесных ландышей! Я сам собрал их на опушке, куда ты сегодня забредёшь!

      На экране компьютера появилось изображение белых цветков с капельками росы.

      – Пора идти завтракать. Всё будет хорошо. Я слежу за каждым твоим шагом. Моя любовь защитит и поддержит тебя.

      На душе стало светло и спокойно. Одевшись в защитный костюм, я подхватила рюкзак и спустилась хлебнуть кофейку.

      Вшестером погрузившись в пассажирский ЗИЛок, который французы уважительно величали вездеходом МЧС, мы быстро покинули Хойники.

      За окном замелькали крестьянские домики – с наличниками и коньками – последней перед заповедником жилой деревни Стрели́чево; поля жёлтого люпина, лесок и наконец-то дорогу перегородили ворота контрольно-пропускного пункта «Бабчин».

      На карте «Бабчин» значился как урочище, значит, бо́льшая часть деревни захоронена под толстым слоем земли.

      Мы вышли из машины. И все дружно, как по команде, посмотрели на свои дозиметры.

      – Ребята, не волнуйтесь, – подначивал нас Фёдор Юркевич, – радиация в малых дозах только стимулирует жизненные силы организма. Считайте, что вы проглотили таблетку экстази. Ваши дозиметры настроены так, что при небезопасном уровне внешнего радиационного фона начнут издавать резкие и противные звуки. Чем выше уровень радиации, тем настойчивей и громче сигнал дозиметра.

      В такой ситуации всегда выручает чёрный юмор.

      Фёдор понизил голос и спросил у мужской половины нашей группы:

      – Надеюсь, месье, вы свинцовые пластинки прихватили?

      – Зачем? – хором удивились операторы.

      – Если хочешь стать отцом – яйца обвяжи свинцом! Ха-ха-ха! – процитировал строку из частушек ликвидаторов наш юморист-зоопсихолог.

      – Зубоскалишь всё, Фёдор! Прекрати пугать народ! – мягко, но настойчиво оборвал доктора Юркевича высоченный кряжистый старик в камуфляже, с трудом вылезший из двери жёлто-зелёного домика «дежурки» КПП. Правда, я бы ни за что его стариком не назвала – так бесшумно и плавно он двигался, напоминая медведя.

      Медведь оказался говорящим:

      – Здравствуйте, люди добрые! Милости прошу в Полесский государственный радиационный заповедник! Зовут меня Матвей Остапыч, но можно и дед Матвей.

      Я бы добавила: Потапыч или Сохатыч.

      Матвей Потапыч рассказывал нам о заповеднике с любовью и заботой, чувствовалось, что эти места он не просто знает – здесь его родной дом, и он в этом доме хозяин.

      Чтобы унять опять начавшее нарастать возбуждение, я пристала к Остапычу с интервью.

      Какой фильм без знакомства с главным героем? Вчера по дороге в Хойники, на берегу Припяти, неожиданно выяснилось, что Поль Ванькович не просто кинооператор телеканала TFС, а пан Ванькович – прямой наследник рода Ваньковичей с замком в Рудакове.

      Прошлое не такое уж и далёкое, как нам иногда кажется в стенах