Исцеление мира. Журнал Рыси и Нэта. София Агачер

лента дороги упёрлась в ворота с двумя огромными щитами: «ВНИМАНИЕ! Здесь начинается тридцатикилометровая ЗОНА ОТЧУЖДЕНИЯ» и «ВНИМАНИЕ! Радиационная опасность! Вход и въезд запрещён!».

      Тридцатикилометровая зона была огорожена старой, ржавой колючкой.

      Дородная белорусская красавица, с пышной короной пшеничных волос (в народе прозванной халой), в зелёной майке и военных штанах необъятного размера, открыла нам ворота.

      – Надин, Надин, – быстро зашептал мне на ухо Александр Капнист, – спроси у проводника, могу ли я познакомиться с этой полесской мадемуазель и пригласить её на ужин?

      Я перевела просьбу Александра Остапычу.

      – Ха-ха-ха! Зовут её Валентина, и иностранному гостю в ужине она не откажет. Не так воспитана! Если при этом месье готов решить проблему прапорщика, что вышел на крыльцо «дежурки». Это её жених. Его имя не Голиаф, но это не так важно, учитывая его габариты и размер бицепсов.

      На крыльце небольшого зелёного домика с весёленькими нарисованными облачками на стенах показался не просто здоровенный конопатый прапор – это была скала два метра вверх на два метра вширь, о которую разбивались надежды всякого, кто посмел положить глаз на Валентину.

      – Господа, кто хочет, может выйти из машины и осмотреться. Прошу прощения, но мне нужно пообщаться десять минут с Петровичем и узнать последние новости из заповедника.

      Мы дружно высыпали из вездехода.

      Валентина кокетливо смеялась в ответ на комплименты мужчин, мало что понимая по-французски. Она с грацией полесской упряжной запрокидывала голову, и при этом на щеках её появлялись симпатичные ямочки.

      Прапорщик шумно сопел на крыльце, подобно зубру, рискуя разломать пропускной пункт в щепки.

      Мишель Дризэ упоённо снимал эту божественную комедию человеческих отношений и чуть не пропустил поход Остапыча к собачьей будке.

      Егерь достал из рюкзака кости и положил их в миску перед здоровенным, лохматым, чёрным с белой грудью и лапами псом. Кобель степенно подошёл, понюхал угощение, но есть не стал, а приблизился к проводнику и начал тыкаться мордой в его огромные шершавые ладони.

      Человек и собака встретились как два старых друга. Остапыч что-то говорил псу, а тот в ответ лаял и подвывал, как будто докладывал обстановку.

      – Теперь можно двигаться дальше. С Петровичем пообщался, последние новости узнал, – произнёс проводник низким басом-буффо, подойдя к нам.

      – Что вы удивляетесь? Дед Матвей язык зверей и птиц знает, – прощебетала Валентина. – Кабысдоха этого зовут Петрович. Плут он ещё тот! Ночью к нему приползает волчица, снимает ему ошейник, и они вместе уходят в лес. Утром пёс возвращается обратно на КПП. Иногда его не бывает по несколько суток. Охранник и охотник этот злодей знатный. Скажи ему: «Петрович, принеси зайца на жаркое!» – и он притащит прежирнющего лопоухого.

      – Спасибо за гостеприимство, – прервал нашу красавицу Остапыч. – Спасибо всем