Грязные игры. Часть вторая. Мятеж полосатых. Вячеслав Юрьевич Сухнев

даже всплакнула…

      После недельного отпуска, который Людмила провела в Ставрополе у родителей, ее направили в разведшколу Управления. И очутилась она в лесном лагере, где-то на границе Московской и Владимирской областей. Среди курсантов было немало мужчин и женщин в возрасте. В первый же день занятий старший инструктор, похожий на киноартиста Куравлева, сказал перед строем:

      – Наша программа рассчитана на здоровых людей. По заключению медкомиссии вы все практически здоровы. Так что предлагаю не жаловаться на нагрузки. Отложения солей и лишние жировые складки будем растрясать общими усилиями. Попрошу выбросить из карманов сигареты. Больше вы не курите. Замеченные в курении получат дополнительный кросс.

      Он положил наземь доску и вогнал в нее ладонью гвоздь.

      – Вот таким образом. Мне приказали сделать из вас людей. И я этот приказ выполню. В две шеренги становись!

      Началась жизнь курсантская. Людмила училась стрелять с обеих рук и в любом положении. Закладывать взрывчатку, готовить напалм из подручных материалов вроде синтетических чулок, ацетонового клея и лака для ногтей. Ориентироваться ночью в лесу, пользоваться шифрами, летать на дельтаплане и прыгать с парашютом. Училась прятаться в песке, в луже, в стогу, в сугробе, на крыше и в заводской трубе. Ходить по бревну, по стене, по натянутой веревке. Защищаться от кулаков, ножа и дубинки.

      Зимой их стали выводить на полигон – заброшенный нефтеперегонный завод. Отрабатывали блокировку, захват и уничтожение тергрупп, осваивали способы подъема, передвижения и спуска по металлическим конструкциям со страховкой и без нее.

      Много чему пришлось учиться за эти восемь месяцев. Занятия начинались в семь утра десятикилометровым кроссом – по любой погоде. А кончались в семь вечера бегом с препятствиями – ров с водой, тын с колючками, яма с огнем, коллекторная труба с битым кирпичом. Ни дня отдыха! Двенадцать часов изматывающей работы, которую выдерживали не всякие мужчины. Лишь во время месячных, которые с помощью спецтаблеток сводили к двум дням, женщинам разрешалось вместо кросса заниматься освоением техники.

      Из шестидесяти курсантов в первый же месяц отсеялись девятнадцать. Потом, из-за травм, еще семеро. Остальные выучились. Лучше сказать, выжили. И среди них – Людмила.

      – Теперь на вас, Малеванная, можно жениться, – одобрительно сказал «Куравлев» на вечеринке, посвященной окончанию учебы.

      В феврале 1993 года она получила назначение в новое подразделение – отдел по борьбе с терактами на особо важных промышленных объектах. А в качестве прикрытия ее устроили в знаменитый комитет «Чернобыль», где она встретила нескольких знакомых по салонам у академика. Едва успела завести первые нужные связи, едва съездила в Белоруссию в командировку от комитета, как ее снова отозвали – в распоряжение начальника Управления.

      Акопову она рассказала далеко не все. Но он внимательно выслушал исповедь напарницы и сказал задумчиво:

      – Крепко