Грязные игры. Часть вторая. Мятеж полосатых. Вячеслав Юрьевич Сухнев

все ем, – наконец ответил Акопов. – И с колбасой, и с сыром. И даже с луком.

      – Тогда умывайтесь – и к столу! Вы уже знаете, где ванная? Голубое полотенце – ваше. Зубная щетка на полочке под зеркалом.

      – У меня есть, – смутился Акопов.

      Он сроду никого не стеснялся, а тут, прежде чем помочиться, воду в раковине открыл до упора, для шумовой завесы. Ну не мог он нормально на унитаз сходить, когда в трех метрах, на кухне, возилась у плиты, что–то напевая, эта невозможная напарница…

      Потом задумчиво оглядел в круглое настенное зеркало свою помятую со сна физиономию. Бороду поскреб. И пожалел, что по легенде нужна эта мерзкая клочковатая борода. Ого, сколько седины на подбородке! Откуда только берется… Стоп, сказал себе Акопов. Ну, красивая… Она просто напарница, товарищ по службе. Отработаю задание, а там, может, никогда больше не встретимся. У нее и муж есть. Такие замуж еще в яслях выходят. Почему-то не дожидаясь Акопова. И нечего тут селезенкой екать. Он, отфыркиваясь, долго умывался холодной водой. И когда вышел к столу, был собранным и холодным, как всегда на задании.

      – Времени у нас немного, – сказал Акопов, пододвигая яичницу. – Необходимо не только познакомиться, но и поближе освоиться.

      – Поближе освоиться – это как? – с заметным вызовом спросила напарница. – Какой смысл вы в это вкладываете, товарищ майор?

      – Может быть, я вас разочарую, товарищ старший лейтенант, – не отказал себе в удовольствии ответить на вызов Акопов, – но ничего интимного я в мыслях не держу. Вашу анкету читал. Но этого мало. Мы по легенде давние знакомые, хорошие друзья. Значит, должны знать друг о друге почти все. И еще… Позволю сделать замечание: упоминать звания в дальнейшем не надо.

      – Слушаюсь, – чуть нахмурилась напарница. – Извините. Мне говорили, что вы веселый, с чувством юмора. Отсюда некоторая вольность… Еще раз извините.

      – Проехали, – сказал Акопов. – Будем с этой минуты на «ты». Я Сергей. А ты, значит, Людмила. Что предпочитаешь? Люся? Люда?

      – Мила.

      – Отлично, Мила. Будем пить кофе и разговаривать. Вспоминать нашу общую работу и якобы общих знакомых. С деталями и датами. Сумеешь?  Кстати, тебе проще – врать не надо. А мне придется кое-что по ходу дела додумывать и запоминать. Поэтому спрашивай попристрастнее. На противоречиях лови.

      Людмила Малеванная родилась и выросла в Ставрополе, в старом районе города, недалеко от железной дороги. Отец работал машинистом, мать – бухгалтером в депо. Сейчас оба на пенсии. У родителей настоящее казачье подворье. С большим домом под черепицей, с огородом и садом. И банька, и летняя кухня с верандой, увитой плющом и виноградом. А на задах – хлевок, или, по–местному, катушок, где в одном углу поросенок повизгивает, а в другом куры квохчут.

      Школу закончила с серебряной медалью. Рано поняла, что по стопам родителей не пойдет. Насмотрелась. Работа неинтересная, каждая копейка на учете. Помидорами да вишней приходилось приторговывать. Отец постоянно в разъездах, язву нажил от