Пляска демонов. Денис Некрасов

выдохнул Френсис и опустил револьвер. – А какого черта он присылает ко мне комнатного мальчика, не спросив меня, нуждаюсь ли я в нем?! А может, я хочу la femme de chambres.

      Алистер стоял, тупо и непонимающе глядя на заносчивого лорда, а Френсис продолжал:

      – Прислуга совсем страх Божий потеряла, никакого уважения к своим благородным сеньорам!

      Видя, что его ирония совсем не доходит до сознания Алистер, а лишь вызывает в нём еще больший страх и безотчетное сознание собственной вины, Френсис махнул рукой:

      – Ладно….

      Алистер понял этот жест совсем не так, как его разумел виконт, и даже не соизволив поклониться, двинулся к выходу. Френсис понял, что если и дальше продолжит играть дурного средневекового лорда, то завтра утром снова останется один. Поэтому совсем милостиво пояснил смысл своего последнего слова:

      – Ладно, оставайся, служи честно, деньги зарабатывай, – оставив Алистера в полном недоумении относительно того, чего же все таки хочет молодой лорд и как следует понимать его резкие и как будто ничем не мотивированные смены настроения.

      Френсис убрал кольт под свою подушку, а про себя подумал: «Вот так веками люди и не понимали друг друга».

      – Значит, говоришь, тебя зовут Алистер? – пристально разглядывая нового слугу, спросил Френсис.

      – Да, милорд.

      – Когда отвечаешь или обращаешься, надо кланяться.

      – Виноват, не обучены.

      Френсис усмехнулся. Алистер ему совсем не нравился – широкие, мясисто-грубые черты лица выдавали самую примитивную душевную конституцию, не лишенную однако искренней доброжелательности. Эдакий неумный, а от того добрый деревенский великан. Френсис давно уже заметил, что чем больше человек думает, тем меньше он находит в других людях оснований для любви к ним. У Френсиса никогда никого не было рядом, кроме мамы и папы, и он вполне привык к этому состоянию. У него не возникало потребности чем-либо делиться с кем-то другим, скрыв это от родителей. Иначе говоря, ему не нужны были друзья, но теперь, пребывая совсем один в угрюмом северном графстве, он ощущал, что неплохо иметь рядом не друга, но компаньона или верного слугу, в любом случае, человека ниже себя по достоинству, однако связанного с тобой, как Лепарелло с Дон-Жуаном. Вот только чем связанного? Деньгами, возможностями или безысходностью? Что вообще связывает людей друг с другом?

      Френсис не хотел сейчас думать об этом. Он лишь дал слуге инструкции, как ему следует вести себя, а главное всегда быть так близко, чтобы до него можно было дозвониться или докричаться, и лег почивать.

III

      Смерть! Старый капитан! В дорогу! Ставь ветрило!

      Нам скучен этот край! О Смерть, скорее в путь!

      На дно твоё нырнуть – в Ад или Рай – едино! -

      В неведомую глубь – чтоб новое обресть!

      Бодлер «Плавание», 8

      Однако, как это было ни странно, после целого дня в разъездах на свежем воздухе, Френсис никак не мог уснуть.