Жемчужина Санкт-Петербурга. Кейт Фeрнивалл

ее это не отразилось. Пальцы выдали ее. Больше он вопросов не задавал, позволив ей танцевать спокойно. Она будто полностью погрузилась в музыку. Никогда раньше ни одна из его партнерш по танцам так не двигалась. Казалось, для нее музыка значила больше, чем разговор. Йенс повел ее в сторону от остальных кружащихся пар, по направлению к двери зала, и, заметив это, Валентина глубоко вздохнула. Он ощутил это рукой, которая лежала у нее на спине. Да он и сам вздохнул, точно почуял свободу.

      – Хотите, я покажу вам Astralis Gigantis? – с невозмутимым видом спросил он. – Мало кто видел эту звезду раньше.

      – Было бы чудесно.

      Йенс уловил в ее голосе насмешливую нотку.

      Валентина стремительно развернулась, направляясь к высокой двери в соседний зал, и в этот миг он почувствовал запах ее волос. Прекрасные темные волны, на которые он обратил внимание еще во время институтского концерта, были уложены в изысканную прическу и закреплены высоко, подчеркивая скулы и длинную шею. Но ему такой стиль не понравился. Может быть, прическа эта и соответствовала последней моде, но эту девушку она как будто лишала чего-то, какой-то внутренней особенности, неповторимости. Идя за ней и глядя на ее спину, на белое платье, охватывающее тонкую стройную талию, он вдруг почувствовал сильное желание вытащить из ее волос большую жемчужную заколку и освободить тяжелые локоны. Точно это освободило бы и ее саму. Ему страстно захотелось освободить все то, что она удерживала в себе.

      Не дойдя до двери, он развернул Валентину к одному из огромных, от пола до самого потолка, окон, убранных золотым бархатом и украшенных шелковыми цветами. Валентина прижалась к стеклу так, будто темнота за ним скрывала нечто такое, что было ей очень нужно.

      – И которая из них ваша Astralis Gigantis? – негромко спросила она.

      – Она существует, поверьте. Там. Где-то. Ждет, когда ее кто-нибудь откроет.

      – Надеюсь, что это произойдет. Мне очень хочется думать, что еще не все звезды открыты.

      – Открыть все звезды невозможно, Валентина. Всегда найдутся новые.

      Она ничего не сказала, лишь слегка покачнулась в такт приглушенной музыке, доносящейся из бального зала. Ее отражение на стекле каким-то образом слилось с тенями, которые шевелились за окном.

      – Вы не принесете мне что-нибудь выпить? – спросила она.

      И он, протискиваясь сквозь толпу, ушел в буфетную, но, когда вернулся, держа в одной руке лимонад, а в другой крепкий коньяк, было слишком поздно. Люди в военной форме уже роились вокруг девушки, точно пчелы. Он даже слышал их голодное жужжание. Протолкнувшись в середину небольшой группы, Йенс увидел высокого светлокудрого гусарского капитана в красном мундире, который, держа в руке ее танцевальную карту, что-то горячо говорил. Посмотрев на лицо Валентины, инженер заметил на нем выражение затравленного зверька. Йенс поставил напитки, выхватил из руки гусара карту, разорвал листок на две части и вложил обратно ему в руку с вежливым поклоном.

      – Прошу нас простить, – сказал Йенс, подставляя согнутую в локте