На вашем месте. Веселящий газ. Летняя блажь. Пелам Гренвилл Вудхаус

я делаю, сэр?

      – Беспокоитесь, – перевел сэр Герберт.

      – Да нет, Сырырбырт, меня в автомобиле укачало.

      – Ага, ага… Что ж, возьмите себя в руки. Бояться вам нечего, если… Как вы считаете, Уэзерби?

      – Именно, – подтвердил юрист. – Если вы скажете правду.

      – Всю правду, – уточнила хозяйка.

      – И ничего, кроме правды.

      – Ой, господи! – пробормотала мамаша, несмело поднимая руку.

      Сэр Герберт взглянул на юриста.

      – Подпишем бумагу? – сказал он.

      – Вот именно.

      – Другими словами, документ?

      – Именно, именно, – подтвердил поверенный, держащий упомянутый листок.

      Все помолчали. Мужчины и леди Лидия серьезно смотрели друг на друга. Мамаша заползла в кресло, как черепаха в панцирь. Странные слова свистели над ее головой, и она совсем пала духом. Бодрости ей не прибавил и новый кашель юриста.

      – Итак, миссис Прайс…

      – Да, сэр?

      Он вперил в нее очки.

      – Мне известно, – грозно произнес он, – что вы распространяете крайне сомнительные слухи, пытаясь принести вред нынешнему лорду Дройтвичу, то есть лишить его имений и титула.

      Из двадцати слов этой фразы мамаша поняла не больше семи, но покорно ответила:

      – Да, сэр.

      – Теперь скажите, миссис Прайс, не бывало ли у вас галлюцинаций?

      – Чего, сэр?

      – Ну, видений.

      – Нет, сэр.

      – А на мой взгляд, бывали. Вы обладаете очень богатым воображением, – произнес юрист, все больше походивший на удава, гипнотизирующего жертву. – Я утверждаю… утверждаю, миссис Прайс… что ваша история – чистейшая фикция.

      – А что это, сэр? – осторожно спросила мамаша. Юрист опять покашлял, а кроме того постучал по столу футляром от очков.

      – Задам вам несколько вопросов, – сказал он. – Любите ли вы читать, миссис Прайс?

      – Да, сэр.

      – Что именно?

      – Журнал такой, «Фэмили Геролд».

      – Так-так. А ходите ли вы в театр?

      – Да, сэр. Если пьеса хорошая… Чувствительная.

      – Та-ак. Теперь слушайте, миссис Прайс. Напомню вам, что подмененные дети – распространенный сюжет журнальных рассказов, что же до пьес, именно эту ситуацию пародирует покойный У. Ш. Гилберт в «Отмщении младенца».

      – Это вы к чему, сэр?

      – К тому, миссис Прайс, что на вас заметно повлияли рассказы, мелодрамы и, быть может, горячительные напитки.

      – Вот именно! – вступил в беседу сэр Герберт.

      – Точнее не скажешь, – одобрила и леди Лидия.

      По всей вероятной, супруги едва удержались от крика «Ура!».

      Мамаша не сразу поняла речь юриста, но вскоре все-таки встала и даже подбоченилась.

      – Садитесь, – сказал поверенный. Она послушно села, прибавив:

      – Сию минуту, сэр.

      – Теперь, – продолжал он, – мы переходим к следующему пункту. Две недели назад вы подписали документ, гласящий, что в указанной истории нет ни слова правды.

      – Да, сэр. Его