На вашем месте. Веселящий газ. Летняя блажь. Пелам Гренвилл Вудхаус

в клубе.

      – А мамаша… это, миссис Прайс, еще тут?

      – Да. Сейчас пошла в церковь.

      – Хотел бы я ее повидать…

      – Пойдите за ней. Кстати, потом вас не побрить?

      – Эт вам? Нет уж, мерси. Я еще жить хочу.

      – Ну-ну! Где дух крестоносных Дройтвичей?

      – Не знаю. Я человек осторожный. А вам брить не советую. Хотите – стригите, хоть живы останутся. Только не подпаливайте! Тут нужна твердая рука. Огонь, как-никак.

      И с этой максимой он вышел.

      – Огонь… Твердая рука… – пробормотал Тони. – Каждый день чему-нибудь учишься.

      Он еще обдумывал эту истину, когда явился новый гость.

      14

      Фредди переоделся и в костюме для верховой езды выглядел еще элегантней. На Тони он смотрел с торжественной нежностью.

      Тони ему обрадовался.

      – Старый хрыч! Заходи. Хочешь масла для волос? Нет, лучше шампанского, но его унесли.

      – А ты в порядке, Тони! – сказал Фредди. – Я утром тут был, тебе передали?

      – Да. Жаль, что ушел. Закусили бы.

      – Я был в ресторане с Кубиком и его будущим тестем. Богатый как Рокфеллер, лысый как яйцо.

      – Какое яйцо?

      – Любое.

      – Зачем ты мне об этом говоришь?

      – Затем, что я ему вручил бальзам Прайса.

      – Какой ты, однако, прыткий! – восхитился Тони. – Да, мне это выгодно.

      – Тебе?

      – А кому? Теперь я тут хозяин.

      – Не дури. Ты тут недолго просидишь.

      – Ты думаешь, Сид откажется от иска?

      – Думаю? – Фредди засмеялся. – Я знаю. Он слабеет на глазах. Вчера вспоминал свою вольную жизнь, чуть не плакал. Игры там всякие, заливной угорь… Поверь, он при последнем издыхании.

      Бродя по салону, он подошел к зеркалу и сразу замолчал, поднеся руку к подбородку.

      – Ничего себе!

      – В чем дело?

      – Зарос.

      Каждый, кто видел боевого коня при звуке трубы, легко представит Тони. Он задрожал. Он облизал губы. Глаза его сверкнули.

      – Зарос? – сказал он тем голосом, каким, наверное, говорил Моисей, глядя на Обетованную землю. – И правда!

      Фредди тем временем сел в кресло.

      – А где этот тип? Такой, в очках.

      – То есть Мич?

      – Он самый. Кликни его, а? Я спешу.

      – Не беспокойся, – сказал Тони, оборачивая его простыней.

      – Что ты делаешь? – испугался Фредди.

      – Так, все готовлю.

      – А!

      Фредди откинулся на спинку, Тони стал взбивать пену. Иногда он думал, зачем таких, как Фредди, посылают в мир. Теперь он знал. Промысел Божий ничего не делает зря.

      Сид появился в ту самую секунду, когда он взял бритву. Фредди закрывал глаза, когда его брили, тем более сейчас, и думал, что это вошел Мич. Точнее, думал он о том, не лучше ли добрый старый мартини, чем все эти модные штучки. В эти размышления сочился ласковый голос Тони.

      – Знаешь, Фредди, каждый парикмахер помнит ту великую минуту…

      Фредди открыл глаза, словно лесной зверек, заметивший ловушку под листьями.

      – Эй! Ты что?

      – Ничего, старик, все в порядке.

      – В