Век годами не измерить (сборник). Владимир Любицкий

– сейчас где-нибудь в Чугуеве, знаешь, сколько бы заколачивал! А то… Еврей-подводник… Самый короткий анекдот!

      Внезапно в отсеке повисает острая тишина. Сквозь мерный гул двигателей слышен даже плеск воды за бортом. Почуяв неладное, Нищенко подавил родившийся было смешок, потом заговорил озираясь:

      – Вы чего?.. Братцы… Я же ничего такого… Яков, ты что, обиделся?

      Молчание, тяжело заполнившее отсек, не рассеивалось.

      – Ну, что я сказал?! – взорвался Нищенко. – У нас в Одессе плюнь в еврея попадёшь. Там каждый второй… Да что вы, в самом деле?!

      – Ты не плюй! – осадил его Вашкевич. – Расплевался тут… А подтирать твою гадость кому?

      – Да что тут обидного? – не сдавался Нищенко. – Шутка просто… Ведь в самом деле, мало на флоте…

      – Ты ещё теорию Геббельса нам растолкуй! – предложил мичман Николай Лосев.

      – А мы тебя к Железному кресту представим… – добавил Анатолий Стребыкин.

      – Кретины! – не выдержал Нищенко. – Да если хотите знать, уменя…

      – С тобой, Витя, хорошо дерьмо вместе жрать, – неожиданно произнёс Юра Нуждин. – А знаешь, почему? У тебя язык впереди ума поспевает: тут ещё подумать не успеешь, а твой язык уже слизнул да выплюнул.

      Нищенко выскочил из отсека, оставив в отсеке брезгливый дух досады.

      – Надо же! – только и сказал Пётр Грудин.

      – Да не со зла он, – примирительно выговорил Яша Лемперт. – Что уж теперь…

      А в это время…

      Тихий океан, 45º 41’ северной широты, 138º 56’ западной долготы

      При ясной погоде по океану в кильватер движутся две подводные лодки: впереди – Л-16, за ней на дистанции примерно трёх кабельтовых – Л-15. На флагштоках чётко видны советские военно-морские флаги – с алыми звездами на бело-голубом. Кажется, ничто не нарушает покой безмятежного простора: в небе ни облачка, в море – ни единого дыма или перископа. Только где-то на горизонте маячит темно-серый силуэт эсминца – надо надеяться, американского. И вдруг…

      Лодка, идущая впереди, словно встаёт на дыбы. Два взрыва в корме заставили её вздрогнуть всем стальным телом и, как подраненную, наполовину осесть в пасть огромной обратной волны. Секунд через сорок под воду скользнул и задранный к небу, будто в отчаянной мольбе, серый, роняющий мутные потоки нос. Всё было кончено.

      Вторая лодка, на миг споткнувшись, ринулась было влево, вправо, опять влево – и сделав два выстрела в сторону невидимого врага, как-то скорбно ушла своей дорогой…

      Два месяца спустя

      Москва, Кремль, 30 декабря 1942 года

      В кабинет Верховного Главнокомандующего, где сидят Сталин и Молотов, входит нарком ВМФ Кузнецов.

      – Разрешите, товарищ Сталин?

      – Здравствуйте, товарищ Кузнецов. Впрочем, мы уже здоровались по телефону… Скажите, как понимать вот эту телеграмму президента Соединенных Штатов Америки? Прочтите, пожалуйста, а мы послушаем.

      Кузнецов, взяв в руки протянутый листок, читает:

      – «Я обратил внимание на радиосообщение из Токио о том, что… в Тихом океане