Век годами не измерить (сборник). Владимир Любицкий

Кончай эту болтовню. Были б тут наши лодки – неужто мы бы не знали?.. Провокатор какой-то…

      – Ноу провокатор, ноу! – горячо заговорил Джон.

      – О-кей, – наскоро скомкал беседу Юра Нуждин. – Гуд бай, май френд, гуд лаки…

      Ситуация прояснилась по возвращении на корабль.

      – Это правда, – ответил на расспросы экипажа политрук Шаповалов. – Действительно, два наших минных заградителя – Л-15 и Л-16 идут впереди тем же маршрутом. А что нас не поставили об этом в известность – на то и есть военная тайна.

      – Хороша тайна, – не сдержался неисправимый одессит Виктор Нищенко, – если о ней весь Привоз базарит!

      24-й день похода

      Тихий океан

      И снова поход. В рубке несёт вахту штурман лодки лейтенант Константин Тихонов, наверху – зенитчик Иван Грушин.

      Этой ночью погода, кажется, дала океану отдохнуть от штормов и бурь. В небе – новолуние, поэтому звёзды сияют во всю свою красу, а лодка будто опоясана голубым ореолом – так фосфоресцируют мелкие морские моллюски. Таким же голубым мерцанием светится впереди С-55, в кильватер за которой, как и раньше, идёт 54-я.

      – Сверху глянуть – как два глаза, наверное… Грушин не заметил, что произнёс это вслух.

      – Что вы сказали, Грушин? – переспрашивает снизу Тихонов.

      – Это я так, – смущается моряк. – Красиво очень…

      – Да, море всегда красиво. Я на Амуре вырос… там теперь целый город построили – Комсомольск… так в детстве любил в лодке по ночам плавать. Выгребу на середину реки, вёсла опущу и смотрю, смотрю на воду, на небо, на берега вокруг. Красота!

      – Ой, товарищ лейтенант! Впереди…

      – Что случилось?

      – Справа, пятнадцать! Вижу артиллерийский бой подводных лодок!

      Тихонов прильнул к окуляру перископа, впился взглядом в окрестное пространство. Далеко в матово-чёрном блеске то всплывали, то исчезали в воде продолговатые тёмные силуэты, а вокруг них время от времени взлетали едва заметные водяные фонтаны – словно всплески от артиллерийских снарядов. Тихонов уже готов был играть боевую тревогу, но, помня приказ в бой не вступать, помедлил – и тут же сообразил, что происходит.

      – Ну, Грушин, – сказал он облегчённо, – в бдительности вам не откажешь. А вот китов с подводными лодками перепутать – этого бы нам с вами не простили.

      – Киты?! – удивился Грушин. – А разве они тут водятся?

      – Ещё как водятся! Для японцев и американцев это самый доходный промысел. Кончится война – я и сам бы в китобои пошёл.

      Утром, когда Грушин спускается в отсек, там уже идёт привычная, будничная жизнь. Анатолий Стребыкин как бачковой убирает посуду после завтрака, Юра Нуждин готовит стол к занятиям английским языком, Александр Морозов – «штурман по карте» прокладывает по ней пройденный за ночь путь.

      – Спасибо американцам, – говорит он, – дали карты, лоции… Теперь хоть не будем ползать как слепые кутята.

      – Где мы сейчас? – интересуется Пётр Грудин.

      – Вот: 52 градуса 14 минут северной широты и 163 градуса