Бла-бла-бла. Роман-каверза. Станислав Шуляк

пил компот и сёрбал. Нарочно выделывался паскудник, чтоб позлить Энгусова. Энгусов и злился. «Хоспади-и!.. – мысленно стонал он. – Когда уж, наконец, их чёрт унесёт?!»

      Убрались они вместе: мать Галька и тинейджер Илюшка. Первым делом Энгусов глянул в окно. Внизу на площадке ожесточённо паслись мирные птицы, и средь них похаживал ма-аленький такой… бох. Птицы клевали свою гадкую земляную поживу, но вот вдруг встрепенулись и всем скопом разлетелись в разные стороны. И бох тоже неприметно махнул крылами и устремился вослед птицам на один из близлежащих карнизов. А что, собственно, бох? Ему и средь пернатых ничуть не зазорно.

      Да, именно так: бох… Энгусов несколько раз и прежде видел его, такого малозаметного и микроскопического, но на деле – неудержимого и всесильного.

      «Так и запишем, – бормотал Энгусов, налегая на клавиши электрического агрегата, – с маленькой буквы и всё слово курсивом… и ещё – неизменный именительный падеж, хотя это и непросто!.. бох…»

      – Веди себя в школе хорошо, а мне на работу пора, – напутствовала на лестнице сына Галина.

      – Сам знаю! – буркнул тинейджер и, независимо засунув руку в карман, вышел во двор.

      Тут пути их с матерью разошлись. Первым делом он распугал мирных птиц на площадке и пошёл себе дальше.

      Вроде бы, в школу, но на самом деле ни в какую не в школу!

      Что, он дурак, разве, в какую-то школу ходить! У него и поинтересней дела есть! Тем более каникулы скоро.

      В полусотне шагов его уже ожидали. Этакие хромые морды и зачуханные телеса! Увидели – шагнули навстречу. Двое оголтелых пропойц Карасюков: Вадик-синяк и Светка-синявка. В походках обоих немалое упованье виднелось.

      – Привет, бедолаги! – поздоровался первым тинейджер.

      – Да, мы бедолаги, – подтвердила синявка. – А ты нам что-то принёс?

      – Бедолаги!.. Истинное слово, – согласился и синяк.

      – Ты про деньги? – уточнил преспокойно тинейджер.

      – Деньги, деньги, – затряслась понемногу синявка.

      – Деньги у меня сегодня имеются, – выдержал паузу отрок. И горделиво помахал пред пропойцами бумажкою сотенной.

      – Ой, ассигнуй нам, ассигнуй! – умилительно застонала синявка. И вся потянулась за возможной добычей.

      – Субсидируй! – прибавил и Вадик.

      – Сначала унизьтесь! – строго сказал Илюшка.

      – Хочешь, мы собачек изобразим? – предложил Вадик. – Гав-гав!

      – Гав-гав-гав! – подтвердила и Светка. Собачка у Светки вышла жалостливой и непредубеждённою. Собачливой такою собачкой!..

      – Нет! – сказал тинейджер. – Собачками вы уже были. Вчера и на той неделе.

      – А кем нам сегодня быть? – взмолилась синявка. – Скажи, миленький, кровиночка наша!

      Это ему не понравилось.

      – Зовите меня Гнойное Семя! – приказал тот.

      – Скажи, Гнойное Семя! – тут же поправилась Светка.

      – А откуда ты про семя разузнамши? – удивился Вадик. – Это ж взрослое слово.

      Тинейджер смерил того несортированным