Я, бабушка, Илико и Илларион. Нодар Думбадзе

женщина… Видишь, что творится?

      – Чего ты ждешь?

      – Пойми ты, плевать я хотел на всех! Ради чего мне умирать? Меня никто не трогает! Мое дело – пахать и сеять! Зачем, во имя чего я должен погибать? Я хочу умереть своей смертью, рядом с тобой! И никто у меня не отнимет тебя! Ты понимаешь это?

      Тетя слушала Датико, не сводя с него глаз.

      Датико сел, поставил карабин между ног, достал табак, закурил и продолжал:

      – Я не трус, это известно всем. Но умирать ни за что ни про что не хочется… Хорошо, вернусь я туда… Убьют меня… Поможет делу моя смерть?.. Кто вспомнит про меня: кем я был, чем я был…

      – А кто ты есть сейчас?

      Датико не ожидал такого вопроса.

      – Я?.. Сейчас я политический противник власти…

      – Бродяга и дезертир, вот кто ты такой! – сказал я и прижался к тете.

      Датико побледнел. Он встал, снова сел.

      – За такие слова другой поплатился бы жизнью… А ты забыл, как они поступили с твоими родителями? Забыл?

      – Не твое это дело!

      – Сопляк! Что ты понимаешь!.. Неспроста ведь твой отец стал троцкистом!

      – Сам ты троцкист и сукин сын! Все, кто помнит моего отца, говорят, что он был замечательным человеком!

      Датико пренебрежительно махнул рукой – дескать, стоит ли спорить с молокососом, – и обратился к тете:

      – Кето! Я мечтал о встрече с тобой, как умирающий от жажды – о глотке воды! Улыбнись хоть раз! Я знаю, ты любишь меня, но боишься… Боишься, что они уже узнали все и теперь выслеживают меня… – На лице тети не дрогнул ни один мускул. – Вы должны помочь мне… Нет у меня никого, кроме вас… Пока буду скрываться в лесу, а потом мы еще посмотрим, кто кого.

      Я стоял у камина и с омерзением слушал разглагольствования превратившегося в животное человека, который когда-то назывался бригадиром Датико… Вдруг оставшаяся открытой дверь скрипнула. Датико вскочил, схватил карабин и расширенными от ужаса глазами уставился в черное пространство. Убедившись, что за дверью никого нет, он успокоился.

      – Накормите меня, – сказал вдруг он, – голоден я!

      – Мы тоже голодны! – ответил я.

      – Что, кусок мчади для меня пожалели?

      – Еще бы! У нас собака с голоду дохнет…

      – Благодари тетю, подонок, а то расшиб бы я твою глупую башку!

      – Нашелся герой! Небось у самого поджилки трясутся от страха…

      – Змееныш ты этакий! Вырастешь – погляжу, как ты себя будешь чувствовать в армии!

      – По крайней мере, не стану шататься по ночам и просить кусок мчади!

      – Сосойя, не выводи меня из терпения!

      – А ты уходи! Зачем к нам пожаловал?

      – Я не к тебе пришел!

      – А к кому же? Тетя тебя не любит!

      – Любит! Это ты меня не любишь и никогда не любил!

      – Знал, что ты за птица!

      У Датико побагровело лицо и запрыгала бровь. Он положил карабин на стол, встал и решительно направился к нам. Мы прижались к стене.

      – Не подходи, закричу! – предупредила его тетя.

      – Не закричишь! – Датико подошел к нам вплотную. – Не закричишь! – повторил он и вдруг схватил тетю за плечо. – Почему ты не кричишь? Боишься? Кричи! Созови