Четыре сестры. Малика Ферджух

* *

      Хуан купил два пакетика жареных каштанов и протянул один Коломбе. Они вдвоем стояли на мосту через пересекавшую город реку. Показалось шествие монстров, они несли освещенные тыквы и пели: «В нашем крае, в нашем крае убивают, убивают…»

      Не глядя на Хуана и старательно очищая каштан, Коломба решилась заговорить первой:

      – Можно сказать тебе две вещи?

      Он ответил «Да, конечно», тоже взял каштан, подул на него – ффф, горячие, черти, – и кивнул: слушаю.

      – Во-первых, твое письмо, – начала она. – Мне оно показалось стереотипным. Банальным. Влюбленный всем сердцем и весь этот вздор…

      – Я не посылал тебе письма…

      – Ты мне не писал?

      – Не-а, – ответил Хуан с полным ртом. – Уау! 'о'ячо!

      – Ты не назначал мне свидания на площади: ты в костюме Жюдекса, я – Ирмы Веп?

      – Ничего подобного. Но Ирма Веп тебе суперски идет.

      Она подула на свой очищенный каштан, наморщила нос. Вся подобралась.

      – Объясни мне. Это заговор?

      Он улыбнулся.

      И ей очень захотелось его поцеловать.

      – Самый настоящий заговор. С заговорщиками. Но благодаря ему мы снова увиделись.

      – Ты разыграл меня вместе с остальными?

      – Скорее против них.

      Хуан увидел, что она чуть не плачет.

      – Я не имею с ними ничего общего, – поспешил он добавить.

      И рассказал ей все. Как он подслушал заговорщиков в «Ангеле Эртбиза», обслуживая соседний столик. Как его это возмутило. Как он решил расстроить их интригу, выступив в роли Жюдекса.

      Коломба слушала его. Сначала – очень внимательно. Потом – все рассеяннее. Слишком пристально она всматривалась в его глаза, слишком ласково убаюкивал ее его голос. Когда он закончил, она улыбнулась.

      – Ты хотел дать им урок?

      – Не мне давать уроки. Скажем так, я тоже люблю розыгрыши.

      Он протянул ей очищенный каштан. Она взяла его.

      – Осто'ожно! 'о'ячо! – предупредил он, сам себе подражая, как будто жевал горячий каштан.

      Она надкусила каштан. Очень вкусно.

      – Значит, ты просто хотел посмеяться?

      – Посмеяться с тобой. Когда смеешься вместе с кем-то, это уже значит… очень много.

      Она доела каштан и продолжала:

      – Знаешь, мое кольцо… Я нарочно оставила его на раковине.

      Жареная скорлупка выпала из пальцев Хуана. Светящиеся тыквы шагали по мосту и пели: «У Энди Харди две головы, одна на плечах, другая под мышкой…»

      – В смысле – нарочно?

      – Ммм.

      Он покраснел. Так же густо, как и она.

      – Посторонись, Мэндрейк! – окликнул его зеленый монстр из шествия.

      – Я хотела, чтобы мы снова увиделись, – сказала она.

      – Я тебя ждал. Почему ты так и не зашла его забрать?

      – Вы мешаете пройти, не видите, что ли? – крикнул им фиолетовый монстр и толкнул их друг на друга.

      – Я приходила. В первый раз ты принимал круассаны. Во второй я не стала тебе мешать, ты был занят с группой туристов.

      – Идемте с нами! – пригласил