Исключительно твой. Юлия Резник

Проверяю детвору. Перекидываюсь парой слов со старшими, малышам читаю сказки, а те доверчиво льнут ко мне. Будучи еще наивной дурочкой, я верила, что обязательно смогу кого-нибудь из них забрать в свою семью…

      – Афин, – в тишине комнаты зовет меня воспитательница. – Ты никак задремала?

      – Нет.

      – Там к тебе пришли. Такой… темненький.

      Сердце подпрыгивает в груди.

      – Спасибо, – шепчу, осторожно отвожу ручку Танюшки, даже во сне продолжающую сжимать мой указательный палец. Встаю. У зеркала в коридоре останавливаюсь ненадолго, жалея, что не потрудилась хоть немного прихорошиться. Это то же самое зеркало, у которого я лет пятнадцать назад крутилась, собираясь на свое первое свидание. Смешно… И страшно почему-то, и томно.

      Касаюсь пальцами лица. Убеждаю себя, что оно по-прежнему красиво. Все-таки у меня были самые лучшие врачи. Может, права Сергеевна, и мне стоит перестать зацикливаться на прошлом, позволив себе небольшую, придающую уверенность шалость? Марат как раз из тех мужчин, рядом с которыми у женщины очень быстро поднимается самооценка.

      Спускаюсь потихоньку. Таблетка, видно, перестает действовать, и ступать на ногу все больнее. Поморщившись, выглядываю в окно. Марат сидит на качелях, поставив на колени полную снеди тарелку.

      – Марат! – зову, поколебавшись. Он торопливо преодолевает двор. – Проходи!

      – Будем нарушать? – сверкает глазами.

      – Похоже на то. У меня нога вконец разболелась. Или так, или отложим.

      – Да какой там?! Я тебя лечить буду. Вот, вроде бы ничего получилось. – Берет с тарелки зарумянившуюся ножку и подносит к моим губам. Делать нечего. Откусываю. Слизываю жир с губ под его плавящим косточки взглядом.

      – М-м-м. Фкушно… Но мне лучше присесть.

      – Куда идти? – спохватывается Марат.

      – Куда поближе, – указываю на первую попавшуюся дверь. Он кивает. Отставляет тарелку на покосившуюся тумбу, подхватывает меня на руки и заносит в музыкальный зал. Прячу нос у Марата на шее. Ловлю себя на том, что хочу его запахом, им изнутри пропитаться. И хоть так утолить проснувшийся всепоглощающий голод. В комнате тихо. Поэтому надсадные звуки моего дыхания невозможно скрыть. Он прекрасно понимает, какие чувства во мне пробуждает.

      – Нужно включить свет.

      Марат осторожно опускает меня на пол. Но меня все равно ведет, голова кругом… Чтобы устоять, хватаюсь за мебель и случайно ударяю по клавишам стоящего у стены фортепиано.

      – Черт! – ругаюсь. Марат тихо смеется.

      – Где-то тут выключатель, – шепчу, ощущая странное, давно забытое чувство смущения.

      – Не надо света.

      – Темно ведь, – вздыхаю.

      – Если ты откроешь глаза, то сможешь убедиться, что света с улицы вполне достаточно. Романтика, ну!

      Медленно поднимаю ресницы. А ведь я и впрямь все это время стояла, зажмурившись, как малолетка, на которую, наконец, обратил внимание самый популярный в округе мальчик. Блин. Неловко-то как. По живому…

      – Присаживайся. Я сейчас принесу наш ужин.

      Марат уходит, я падаю в скрипучее