Исключительно твой. Юлия Резник

за спину.

      – Тс-с-с, Сергеевна, я тебя прошу. Не ори так. Детей ведь перебудишь.

      – Дитём ты зовешь того бугая, что в твоей кровати остался?!

      – Между нами ничего не было, – мямлю я. С Сергеевной я могу себе позволить быть мямлей. А вот с остальными приходится держать дистанцию. Один из фотографов как-то сказал, что от идущего от меня холода у него потеют линзы на камере.

      – Так уж ничего?

      – Ничего!

      – Да ты бы знала, как вы друг на друга смотрите, когда думаете, что вас никто не видит! И что?

      – Что? – снова дергаю чемодан.

      – Ты вот так запросто свалишь и даже не объяснишься?

      – Это только все усложнит. Ну, сколько я его знаю, Сергеевна?

      – А сколько нужно знать человека, чтобы его полюбить?!

      – Ну, о чем ты? Какая любовь?

      Ведь и правда, если подумать… Если включить голову и выключить сердце, которое заходилось в истерике, когда мы с Маратом лежали, как ложки в серванте, и смотрели друг другу в глаза?

      – Нормальная! Нормальная любовь, понимаешь? Здоровая! Такая, какой она должна быть. Мальчик, девочка, лето…

      Да-да, идеальная картинка из детства. Не на это ли я повелась? Может, дело вообще не в Марате? А в том, что просто все так совпало? Мое детское, так и нереализованное желание банально влюбиться? И все одно к одному. Место, где мне было хорошо, воспоминания, чувства, переливающиеся в новом свете, как чешуя зеркального карпа, которого я здесь же когда-то давно и поймала на удочку?..

      Наверное.

      – Сергеевна, не трави душу, ну что ты? – шепчу беспомощно. – Ничего бы у нас не вышло.

      – Почему? Потому что он для тебя слишком прост?

      – Да! И поэтому тоже.

      – Не думала я, что тебе только олигархов подавай, Алфеева! Я тебя не так воспитывала.

      – Да при чем здесь это? Просто… Ну какие у этого мальчика шансы справиться с Коваленко? Он же ни меня, ни его не оставит в покое, если узнает.

      – А ты чего за мужика решаешь? Он сам не может?

      – Может! В том-то и дело. Если я все правильно про него поняла… Влезет, впишется за меня, а дальше? Владимир его растопчет, потому что… Ч-черт. – Пальцы дергаются в поисках сигареты. – Потому что разный у них вес. И возможности разные. Это изначально утопия. – Гроза уж улеглась, а воздух как будто все еще наэлектризован. Приглаживаю пятерней волосы. Бросаю очередной беспомощный взгляд на Сергеевну, которая весь мой сбивчивый монолог не сводит с меня глаз.

      – И как долго еще это будет продолжаться?

      – Что именно?

      – Как долго ты будешь позволять этой скотине портить свою жизнь?

      – Почему портить? Мы больше не вместе. Знаешь, какое это достижение?

      – А толку, если с другим ты не можешь быть?

      – Зачем мне другой, Сергеевна? Что, я без мужика не проживу? А потом… Потом не стоит сбрасывать со счетов, что Коваленко рано или поздно найдет, на кого ему переключиться.

      – Дурак думкой богатеет, – бурчит Сергеевна. – Так и ты.

      – Мы не можем этого исключать, – стою на своем упрямо.

      – Как же… Ты хорошо подумала?

      – Более чем. Труба