Новые времена. Мазо де ля Рош

я вошла во вкус, – весело призналась она. – Когда я взбудоражена, как сейчас, у меня все получается. Джеймс, а вы никогда не отдаетесь чувствам?

      – Боюсь, что отдаюсь.

      – Ой, хотелось бы на это посмотреть.

      – Аделина, – сказал он почти резко, – не искушайте меня.

      Он подошел к открытой двери и выглянул на тихую и туманную улицу. От дороги по тропинке шли двое мужчин. Высокие и угловатые, они решительно подошли к дому и вдруг спросили:

      – Где мы находимся, мистер? Мы сбились с пути.

      Уилмот указал им дорогу в соседнее поселение, но они мешкали, будто что-то высматривая.

      – Опять ваши друзья с Юга, – обратился Уилмот к Аделине.

      – Только не эти. Судя по акценту – янки. Явились шпионить. Надо предупредить мистера Синклера. Дайте-ка я сама с ними поговорю. – Но когда она вышла, тех двоих уже не было. Лес, пустынная дорога – они будто испарились. Уилмот невольно встревожился и немного проводил Аделину. Неро был чем-то занят на берегу и тех двоих просто не заметил.

      – Тоже мне, сторожевой пес! – с презрением заметила Аделина.

      VIII. Вверх по реке

      Это была старая плоскодонка, которая пропускала воду, но сидящей в хвосте Аннабелль нравилось медленно скользить вверх по реке с Титусом Шерроу на веслах и вести по воде кофейного цвета рукой с розовой ладонью. Ржавые уключины скрежетали при каждом движении весел, что не нарушало, а только подчеркивало окутанную дымкой тишину. Для Аннабелль Тайт был загадочным, почти сверхъестественным существом. Он говорил, что его индейские предки были хозяевами этой огромной страны, пока французы не явились и не завоевали их. Но в нем текла и кровь завоевателей. Он был свободен как ветер, в то время как она была рабыней, как и вся ее родня, и всех их насильно вывезли из Африки.

      Раньше ее устраивало быть рабыней. Она находила счастье в безопасности. Мечтала о том дне, когда Синклеры вернутся на Юг вместе с Синди, Джерри и ею, Аннабелль. Воображение рисовало ей плантацию в прежнем виде – разоренной она представить ее себе не могла. Она знала, что Джерри тоже хотел вернуть прошлую жизнь и, как придет время, жениться на ней. Но все эти безмятежные мысли о будущем разбивались о зародившуюся у нее любовь к Тайту.

      Синди предупреждала ее:

      – Будь осторожна, береги себя, Белль. Не доверяю я этому индейцу. Глаз у него плутовской, а улыбка дрянная. И губы тонкие-тонкие. Такой скорее укусит, чем поцелует.

      Синди же не видела милого изгиба его губ, когда он, подняв весла, разглядывал красивое лицо Аннабелль, ее соблазнительные изгибы. Но мысли Белль были лишь о возвышенном.

      – Тайт, любишь ли ты Бога? – спросила она.

      – Конечно люблю, – отозвался он, – но не так сильно, как тебя.

      Ответ был возмутительный, и ей следовало бы схватиться за голову. Но она не возмутилась. Наоборот, на душе у нее стало тревожно и радостно одновременно, нервы затрепетали. Она не удержалась и счастливо рассмеялась.

      – Ты и вправду плутишка, Тайт, – сказала она.

      – Тебе придется научить меня хорошему, Белль.

      Она