Новые времена. Мазо де ля Рош

него упал свет, льющийся из узких витражных окон по обеим сторонам от входной двери.

      Дверь отворилась, вышла хозяйка. Проворно взяв Неро за ошейник, она потащила его в прихожую. Он не возражал и шел за ней, тяжело переваливаясь, но продолжая лаять и рычать на подходивших все ближе мужчин.

      Увидев, что дверь закрылась, они поднялись на крыльцо – не украдкой, а с видом заглянувших вечерком приятелей. В дверь они не стучали, но ее открыла Аделина.

      – Добрый вечер, – сказала она и улыбнулась, обнажив белые зубы, у одного из которых откололся уголок.

      Мужчины степенно поклонились и утомленными с дороги глазами вбирали ее красоту, успевая взглянуть и на освещенную лампой прихожую, и ладную лестницу. Неро, запертый в комнатушке за прихожей, издавал булькающие рыки.

      – Проходите, пожалуйста, – пригласила хозяйка, и все прошли в располагавшуюся справа от входа гостиную.

      Ее освещала лампа с фарфоровым абажуром, разрисованным алыми розами. Здесь стоял стол из красного дерева, на нем в рамке фотография Уайтоков, сделанная в Квебеке, вскоре по приезде в Канаду. Они были изображены будто бы среди искусно сымитированной фотографом снежной пурги. Тяжелые шторы в этой комнате были плотно задернуты. Ни малейшее дуновение ветерка их не колыхало.

      – Благодарим вас, мадам, – сказал один из пришедших.

      – Садитесь, пожалуйста, – сказала Аделина, – я скажу мистеру Синклеру, что вы уже здесь. – Она благодушно смотрела на мужчин своими темными глазами.

      Ее снова поблагодарили. Оставшись одни, все трое вздохнули с облегчением и вытянули ноги. Они проделали долгий и трудный путь. И теперь добрались до цели. Несмотря на усталость, они, не произнося ни слова, напряженно ждали.

      Аделина проворно взбежала по ступенькам.

      Над перилами показалась голова Николаса.

      – Подслушиваешь… ах ты, сорванец! – прошипела она. – Живо к себе в комнату.

      – Кто эти трое, мама?

      «Какой он сдержанный и дерзкий одновременно», – подумала она. Но разбираться с сыном времени не было. Придерживая рукой пышную юбку, она поспешно поднялась по лестнице и постучала в дверь Синклеров.

      Ей открыл собственный сын, Эрнест.

      Увидев ее выражение, он извиняющимся тоном пояснил:

      – Я всего на минутку зашел, мама.

      Он был такой милый в зеленой бархатной курточке и с кружевным воротничком, что она не удержалась: обняла и по-матерински поцеловала в щеку.

      – Входите, входите, – отозвалась Люси Синклер.

      – А где мистер Синклер? – как можно спокойнее поинтересовалась Аделина. – К нему пришли.

      – Он с вашим мужем в курительной комнате. – Люси Синклер старалась ничем не выдать волнения.

      – Я сбегаю и скажу ему, – выкрикнул Эрнест и понесся по коридору к маленькой комнате в самом его конце. – Мистер Синклер спустится немедленно. Ему что-нибудь передать?

      – Нет, не надо, тебе давно уже пора в постель.

      Аделина устремилась вниз и с заговорщическим видом вошла в гостиную. К ее большому изумлению,