…и дольше жизни длится…. Рита Харьковская

лицо ее как-то посветлело, словно с души был сброшен тяжелый камень.

      Костя ничего не спросил, надеясь, что дочь сама обо всем расскажет.

      Когда захочет.

      Кода будет готова.

      Но Надежда все так же продолжала молчать.

      И в этот день.

      И на следующий.

      И через неделю.

      Она взяла на себя хлопоты по дому, часто ездила с отцом на пасеку.

      И уже два человека сидели в степи под явором у могилки Лизаньки, зябко кутаясь под промозглым ноябрьским ветром, глядя в безлунное и беззвездное осеннее небо…

* * *

      Жизнь в доме свекров у Шурочки не задалась с первых дней.

      Не о такой невестке, не о такой жене для сына мечтала свекровь Шурочки.

      Вон сколько девок в городе молодых, а он, сыночек неразумный, выбрал эту вдовицу «с прицепом».

      И ладно бы еще в Токмаке жила, свой дом имела, так нет, припер ее с хутора.

      Не иначе, как приворожила, цыганка чертова.

      И ничего, что «цыганского» в блике Шурочки не было ничего – лицом и цветом волос она пошла в свою мать, сероглазая и белокурая.

      Но ведь весь город знает – отец у нее цыган!

      А потому свекровь с самого утра задавала Шурочке немыслимое количество дел по дому, недовольно бурчала, если та сделать чего-то не успевала или делала не так, как хотелось свекрови, пинала сына Шурочки, если тот «крутился под ногами».

      В добавок ко всему, муж Шурочки оказался не дурак и выпить и помахать кулаками, и уже не раз у той под глазом сверкал синяк.

      Но Шурочка терпела побои и молчала, никому не жалуясь.

      Да и кому она могла пожаловаться? Свекрови? Ехидно улыбавшейся, увидев новую «отметину» от сынка на лице невестки? Малолетнему сыну? Отцу? Так до него еще добраться нужно, а муж ее из дома не выпускал даже в магазин.

      Оставалось только терпеть.

      Тем более что совсем скоро Шурочка поняла, что снова беременна.

* * *

      О том, что на хутор вернулась из плена ее сестра, Шурочка узнала от свекрови.

      Вздорная баба весел орала на весь дом:

      – Нашлялась сестрица твоя! Натаскалась с немчурой, пока мы тут вкалывали для фронта! Вот, припела теперь сюда! Скоро будет гадать на базаре, цыганка чертова!

      Шурочка онемела, всплеснула руками:

      – Вы откуда знаете?

      – Люди рассказали! Чай, не в лесу живем.

      В этот же вечер Шурочка сказала мужу, что хочет повидаться с сестрой.

      – Это еще зачем? – казак уже был на веселее, и будущий визит к родственникам его в восторг не привел:

      – Пойдешь, расспросишь у сестрички, как мужиков ублажать? Небось, обучилась всякому такому у немчуры, – и мужик гнусно ухмыльнулся.

      – Если не отвезешь, сама пешком пойду, – в глазах Шурочки заблестели слёзы.

      – Ну и катись! Мне тебя возить некогда.

      На следующее утро Шурочка, собрав сына, отправилась на хутор.

      Ей повезло. В сторону села, расположенного совсем недалеко от хутора, ехал местный житель, и большую часть пути она проехала «с комфортом» на телеге.

      До хутора женщина добралась