…и дольше жизни длится…. Рита Харьковская

Урок, который им преподали отец и братья Лизы, был усвоен и запомнен надолго.

      Когда Ване исполнилось пятнадцать, и он окончил сельскую восьмилетку, юноша захотел уехать с родного хутора.

      – Отец, я хочу поступить в металлургический техникум в Запорожье. Я хочу варить сталь для страны! Мне очень нравится и наш дом, и наши сады и наша пасека, но для себя я хочу другого пути.

      Костя не возражал сыну.

      Он помнил своего отца, своего деда, их глаза, загорающиеся огнем, когда они подходили в наковальне.

      «Наверное, это в крови. Любовь к огню и металлу» – думал Костя:

      – Следуй своему сердцу, сын. Оно не обманет.

      Ваня уехал в Запорожье и стал учиться выбранной профессии.

      Лизанька таки не оправилась после рождения дочери. Она с каждым годом становилась все тоньше, все эфемернее. Казалось, только Костина любовь и его цыганские «наговоренные» снадобья держат ее в этом мире.

      Но у всего есть начало и есть конец.

      Когда Надежде исполнилось тринадцать, ее мать просто не проснулась однажды утром.

      Костя похоронил любовь всей своей жизни в степи под явором, где когда-то, много лет тому, сидел у костра ночью и думал об их дальнейшей судьбе.

      Семья Лизаньки, поначалу, воспротивилась такому решению: для упокоения православных есть погост, но, глядя на почерневшее, угрюмое лицо Кости, поняла – спорить бесполезно. Мужчина все равно поступит так, как решил.

      Каждый вечер, возвращаясь домой с пасеки, Костя делал крюк, и подолгу сидел у могилы любимой жены.

      Иногда он, расстелив в траве рядюжку, там же и ночевал.

      Он понимал, что дома его ждут и волнуются дочери, но ничего не мог с собою поделать.

      Ведь здесь, под этим деревом, было похоронено его сердце…

      Глава шестая

      И без того малоразговорчивый Костя, стал настоящим бирюком.

      Он отрастил окладистую бороду, добавив этим себе десяток лет.

      Мало бывал на хуторе, проводя все дни в саду и на пасеке, приезжая только поужинать и смастерить все новые ульи.

      Подходил к дочерям, ставшим уже совсем взрослыми, гладил их по головам:

      – Простите меня, девочки. Ничего не могу с собой поделать. Не отпускает меня Лизанька, зовет каждую ночь.

      – Ничего, папа, – дочери смотрели в глаза отцу с любовью и жалостью: – Мы понимаем. Мы справимся.

      И они действительно справлялись. И в доме, и в коровнике, и в огороде.

      Костя снова уезжал в луга.

      Подолгу разговаривал с Лизанькой, рассказывая ей о том, что, как ему казалось, не успел досказать при ее жизни. Вытянувшись в траве под явором, смотрел в черное южное ночное небо. И августовский звездопад плакал вместе с ним.

      Ваня окончил техникум и уже год работал помощником мастера в доменном цеху металлургического комбината, когда на страну обрушилась страшная беда.

      Беда, которую не ожидали простые люди.

      Не ожидали и не были к ней готовы.

      В Страну пришла Война.

      Ваню призвали на фронт в первые дни Войны.

      Он даже не успел заехать на хутор,