Гортензия в огне. Анастасия Сагран

участии. К сожалению, даже если и получится её убедить – это может оказаться бесполезным. Но если позволить ей унизить себя и насладиться этим, то она, быть может, и не станет добивать его, рассказывая брату небылицы.

      Элайн добрался до своих комнат и остановился перед зеркалом. Странно, но с Брайаном такого не случилось бы ни в пору святости, ни после падения. Он бы не оказался в такой ситуации, не смотря даже на то, что его близнец – довольно известный сердцеед и соблазнитель. Нет, окажись Брайан в том лесу с Эссой и Фенимором, всё было бы чинно и мирно, и никому даже в голову не пришло бы обвинить Брайана, сказать ему о своей ненависти или соблазнить его. С Брайаном Эсса так не поступила бы.

      И сколько бы Элайн не разглядывал себя в зеркале, он никак не мог найти ничего такого, что бы разительно отличало его от Брайана. Разве что…

      Брайан не пялился бы на грудь Эссы – с этого всё началось. Раньше и Уоррен в подобном не был замечен. Так что же произошло?

      Он спустился на те самые ступени, на которых понял, что принцесса Бесцейнов ужасно привлекательна. Обычные серые ступени широкой и длинной лестницы, ничего сверхъестественного.

      Но близнецы клана Си – очень чувственные парни. Роджер никогда не казался помешанным на сексе, хотя и бывало, что неделями путешествовал только из постели в постель. Но, ни одно из предположений окружающих о причинах такого поведения ни разу не попало в цель. Никакой причины заниматься сексом часто и с огромным аппетитом у Роджера не было. Всего лишь очень чувственный парень, который заводился (и наверняка заводится по сей день) от чего угодно.

      И Брайан в юности был точно таким же. И таким же остался. Только череда случайностей и неприятных событий оставила близнецов по разные стороны монастырских стен. И Брайан мог бы оказаться на месте Уоррена. Однако… всё же… он прочитал бы Эссе пламенную речь или целую лекцию… просто потому, что по какой-то причине её боль, её лицемерие и неожиданные порывы, вызванные глубокими переживаниями… не нашли бы отклика в его душе. А Уоррену дьявол уже нашептал слишком много разрушительных мыслей, слишком многое показал, ужасая и оставляя тьму.

      Значит, не стоит проклинать себя ни за влечение к Эссе, ни за желание освободить её из плена мучительных чувств.

      Дождался её возвращения.

      – На вас всё быстро заживает, Элайн, – отметила она, остановившись рядом. – Даже исцеления не требуется.

      – Его высочество Фенимор приказал мне убраться с ваших глаз к завтрашнему утру, так что вам не придётся видеть всю последующую "красоту" заживления.

      Она ответила полуулыбкой, деликатно положила ладошку ему на плечо и дружески, нежно проворковала:

      – Надеюсь, что всё это нам с вами послужит неплохим уроком.

      – Хотите сказать, с вами это впервые? – немного саркастично изумился Элайн.

      – Конечно, – сладко произнесла Эсса. – Всё только для вас.

      Вдруг некто с железной хваткой поволок его прочь, извинившись перед Эссой. Это был отец.

      – Ты что опять