Гортензия в огне. Анастасия Сагран

здесь со мной? – спросила Эсса и её ладони скользнули ему под одежду. – Хочешь? Ты хочешь меня?

      Прикосновение её рук сбило дыхание Элайна. Уже не до поцелуев. Это конец, падение, это сумбурно-быстрое стягивание брюк с Эссы Бесцейн заметно трясущимися руками.

      Но принцесса, добившись победы, села, и, упёршись каблуком ему в грудь, смогла оттолкнуть на порядочное расстояние. После чего встала с видом полного превосходства:

      – Итак, Элайн, надеюсь, ты хорошо понял глубину своего падения и безмерность твоей благодарности мне за то, что я тебя всё-таки отвергла в последний момент?

      Она застегнула брюки, вернула на плечи рубашку и куртку, однако, не приводя их в полный порядок. Уоррен ощутил себя беспомощной жертвой очень хитрой издевающейся принцессы.

      – Если ты… решила обеспечить себе место в раю таким образом… – давил из себя Уоррен, пытаясь умерить дыхание. Отвергла, так отвергла. – То могу заверить, что подобных тебе в рай не берут даже после пяти веков послушания. Внутри вы тщеславные, извращённые существа, неспособные к чистосердечным поступкам.

      – Как будто я не знаю?! Знаешь что? Казни меня за это… м-м-м… – сладко предложила Эсса и назвала позу для "казни".

      У Элайна потемнело в глазах. Главным образом потому, что услышал топот лошадиных копыт и понял, что не успевает. Почти тут же мимо промчалась небольшая кавалькада всадников. Среди них не было императора, но это не значит, что Эрик Бесцейн не вызовет Элайна и не задаст никаких вопросов. Уоррену придётся навсегда остаться на Соно-Мэйн, а отцу – вернуться в Ньон. Всё будет испорчено.

      Нет, это не дьявол атаковал, это только его и Эссы вина. Возможно, даже только Эссы. Она ведь прекрасно знала, что делает. Всё это безумие чётко контролируется её волей.

      Но в её взгляде смешанные чувства. Нет, она не хотела таких проблем для Элайна. Ей всего лишь нужно было, чтобы и его изнутри жгло что-то точно так же, как и её саму. Она хотела обратить его в свою веру. Во что же она верит так, что у самой дух захватывает? Что же это за мир, похожий на гортензию в огне?

      – Встань, – безразличным тоном посоветовала Эсса. – И отец здесь может появиться.

      – Застегнись в таком случае.

      – А мне нравится так.

      – Хотя бы рубашку.

      – Подойди, да застегни.

      Уоррен прикрыл глаза, назвав принцессу про себя нехорошими словами.

      – Доиграешься, изнасилую, – пообещал он, берясь за пуговицы её рубашки.

      Внутри, однако, он уже смирился с произошедшим.

      – Крылатые не насилуют женщин, – мягко, искушающе прошептала Эсса.

      – В любом ряду бывают исключения.

      – Но не в ряду святых.

      – Я уже не буду святым к тому моменту. Твоими стараниями.

      Это флирт чистой воды. Как будто бы всё идёт по новому кругу.

      – Считаешь, я так сильна?

      – И так… красива, великолепна, хитроумна, очаровательна. Эсса, какого чёрта? Почему именно ты, почему именно так?

      – Спроси у своего бога.

      – Ты в него не веришь?

      – Он допускает ад на земле, он несправедлив.